Он отправил меренгу в рот, скривился, словно у него болел зуб, и повертел вилку.

– Не знаю, что они вам понарассказали. Даже спрашивать не хочу. Мне скрывать нечего, хотя я не горжусь тем, что произошло. И, не буду лгать, я буду спать спокойнее, зная, что вы двое занимаетесь этим делом.

Гонролд откинулся на спинку стула, при этом его тело перекосилось, одно плечо стало выше другого – его излюбленная поза.

– Мой бизнес спокойным не назовешь, – начал он.

– Бизнесом его тоже не назовешь, – заметил я.

– Я согласен. Здесь, каким бы ты умным ни был, везде соломки не подстелить. Любые союзники ненадежны, особенно когда унюхают большие деньги. Вы знаете, что мой отец был моряком?

Я кивнул. Гонролд-старший привозил из дальних стран не только сувениры. Постепенно и его сын приобщился к контрабанде.

– Батька был очень суеверен… Он говорил, что все моряки такие. Однажды я спросил почему. Он ответил: сынок, когда палуба под тобой шатается, лучше верить в приметы. Ни один политик не признается, что принимает гороскопы всерьез, но чуть что, многие бегут к астрологу за советом. Поверьте, я-то повидал немало политиков…

Бандит говорил негромко, так, чтобы телохранители не могли его слышать.

– Так и я постепенно в мистику впал. Одни скажут – глупость, совсем на старости лет ума лишился Гонролд. А все же сколько лет прошло, много раз меня убить пытались, но я все еще жив. Как знать, может, гороскопы и помогли.

Он почесал голову.

– Да все мне было мало. Не умею я остановиться. Захотелось самому стать волшебником…

Гонролд подцепил новую меренгу и внезапно поразил меня своей образованностью:

– Кой черт меня понес на эту галеру [1] … В любом случае я стал наводить справки – как бы мне просочиться в клуб колдунов. Понимал, что просто так человека со стороны туда не примут. Но мне не впервой слышать «фи» от тех, кто на меня сверху вниз смотрит. Ведь если у тебя деньги, Майкл, что о тебе думают? Верно – что ты свинья, богатство свое преступлениями нажил и у тебя грязь под ногтями.

Он усмехнулся.

– И правильно считают. Да только динары – что отмычка, любые двери открывают. Вот старый дурень Гонролд и решил прыгнуть выше головы. Подумал: стану колдуном, ничего бояться не надо.

Здесь он замялся, что вообще было ему несвойственно.

– А если честно, была у мысль о бессмертии. Никому о ней не рассказывал – знаю, засмеют. Но живет же Алеганд этот вот уже триста лет, а то и больше – чем плохо? Я пока еще молодой, ну, относительно, и силы есть, и деньги – остаться бы в такой поре навсегда.

Гонролд развел руками.

– И, лгать не стану, до сих пор от мысли этой не отказался. Стал справки наводить, где бы незапертую дверцу найти, пусть щелку, лишь бы ногу поставить, а там уж дело техники. Многие, у кого я спрашивал, просто в лицо смеялись.

Бандит недоуменно улыбнулся:

– Не уважают, понимаешь. Высоко слишком летают для старого Гонролда. Да ладно, хрупким, как стекло, я никогда не был, от плевка не растаю. Раз за разом людям вопросы задавал, пока не узнал, что есть такой Орден Коратоллы. Традиции древние, а денег ни гроша. Вот я и подумал – мой шанс. Все равно что титул купить. Пришел к этому Сарнмиру и говорю: вложу в вас сколько надо, а вы меня магистром сделаете. Ну не дурак?

Банкир рожу-то скривил, словно я ему навозом щеки измазал, да и отвечает: денег, мол, у него и без меня хватает, а человеку со стороны, без роду без племени, в их ордене вообще нечего делать.

Я мужик терпеливый, но тут уж он и меня достал. Снова навел справки и узнал, что статуя их, Жабоморда – истукан истуканом, толку от нее никакого нет. А потом – то ли удача выпала, то ли черт попутал, попался мне антиквар один. Ты его знаешь, Бугуруслан, картинами всякими торгует, статуями, опять же, да и волшебными артефактами не брезгует.

Он рассказал, что Орден Коратоллы давно уже все свое волшебство расфукал. Очень хотел Сарнмир каких-нибудь новых побрякушек купить – алтарь священный или хотя бы проклятый, портрет колдуна, написанный его кровью, или еще что. Денег у него и правда хватало. Но здесь, вишь как выходит, мало потрясти кошельком. Все эти магические прибамбасы редкие, на них желающих много, и все богатые. Потому достается покупка тому, у кого репутация лучше, уважение.

Тут я совсем обрадовался. Как нос передо мной ни крутили, а живут по тем же законам. Кого уважают – тому и плюшки. А я хоть в магические круги не вхож, но среди торговцев, – он пропустил слово «нелегальных», – меня хорошо знают.

Сразу на нужных людей вышел, сколько надо, заплатил, и сразу три артефакта мне привезли. Ожерелку, перстень да статую птицы с тремя хвостами. Какая там у них магическая сила, не помню, плохо я в этом разбираюсь, да все у меня записано. Так все по-быстрому решилось, что даже обидно стало – сколько времени я зря потерял, пока вокруг да около бродил.