Он был хорошим. Самым лучшим. Тут нечего было добавить или убавить. Но абсолютно не подходил мне. Это была именно сказка, в которую так легко погрузиться, когда встречи бывают раз в неделю – две. И не нужно думать о «бытовых» проблемах, только удовольствие и радость при виде друг друга, огромное количество новостей, что можно обсудить и прочие прелести подобного романа. А тут вдруг выяснилось, что нам не о чем разговаривать. Ну просто совсем. Планировать будущую свадьбу, обсуждать ремонт в его квартире, восхищаться домом – вот и все темы. Конечно, никаких таких бытовых проблем, рутины не было – Надежда Ивановна прекрасно выполняла свою работу. Но если без нее, то мне уже виделось наше будущее, в котором на мне будет дом, у него работа, у меня. И все. Мы пропустим стадию «новобрачные» и сразу перейдем к статусу «женаты тридцать лет, дети взрослые». А я этого не хотела. Мне даже самой себе трудно было выразить словами, насколько меня страшило подобное будущее, когда сразу вливаешься в устойчивую колею, а съехать попросту невозможно.

К концу третье недели уже хотелось выть. Даже нет, не выть, а визжать. От ситуации, в которую сама себя же и загнала. Ну вот что мне стоило остановиться и задуматься изначально, какие собственно чувства у меня к Андрею? Да и что я о нем знаю, кроме положительных, «хороших» качеств? С Алексеем, например, мне сразу было понятно, что он – это беда. Если и есть там внутри что-то хорошее, то скрыто от всех. Потому и боюсь так. А его действия только подтвердили мое мнение. А вот Андрей?

Мне было известно, что он врач, практикующей хирург. Что у него отличная квартира, хорошая машина, хватает денег на постоянную оплату моего проезда между городами и есть возможность брать выходные тогда, когда это нужно ему. Он разбирается в винах, носит одежду отличного качества, и вообще, просто принц. Заботливый, внимательный и очень ко мне добр, хотя причин злиться у него и не было. Но это и все, что я узнала за три месяца общения. Даже теперь, когда мы жили вместе, он оставался все таким же идеальным: никаких тебе разбросанных носков, заляпанных зубной пастой зеркал или привычки наливаться вечером пивом. Он не занудничал, мог принести завтрак в постель, не было таинственных звонков или каких – то извращенных требований в плане секса. Идеальный мужчина. Который вызывал у меня желание сбежать от него гораздо большее, чем от Алексея. С тем по – крайней мере было известно, что у него есть недостатки, а тут… ну не может быть человек настолько хорош.

В очередной раз за последние дни подходя в своих размышлениях к этому моменту, а случалось это с завидной регулярностью, я тут же пыталась себя одернуть, воззвать к здравому смыслу или чему – то еще. Пыталась убедить саму себя, что мне просто нравится искать проблемы на ровном месте, например, как в случае с Алексеем, хотя он и дал понять, что не настолько иррационален мой страх. Но тут то… может все дело было именно в том, что Андрей уже слишком хорош, идеален? Ведь тяжело осознать собственную ущербность, кому такое может быть приятно? Мне – точно нет. Вот и придираюсь. А так, нужно всего только перебороть себя и будет у меня счастливая жизнь с замечательным мужчиной. Вопрос был в другом: как это сделать? Как убедить саму себя, что мысли последних недель бред, а нужно радоваться тому, что есть здесь и сейчас?

Я ходила по кругу своих мыслей, каждый день, стоило мне только ненадолго остаться одной. Был ли Андрей занят по работе, (а неожиданно для меня выяснилось, что у врачей есть работа не только с пациентами), или чем - то еще, как мой мозг закипал от всей этой ситуации. И даже в чем – то появилось ожидание приезда Алексея: может хоть он разрядит обстановку? Напомнит мне, почему я испытывала такие чувства к Андрею.

Глава 9

Как это тяжело: расставаться с человеком, даже думать об этом, когда и причин то особых нет. Трудно, практически невозможно прийти и сказать: прости, ты слишком хорош для меня, поэтому мы должны забыть, все что было и разойтись. Особенно, когда этот человек уже и ремонт собственной квартиры затеял. И относится ко мне больше, чем как к королеве. Любая другая на моем месте, сидела бы себе тихонько, запихнув как можно дальше свое недовольство и наслаждалась ситуацией. Но…я просто не могла. Тяжело было решиться на то, чтобы прийти к Андрею, сказать, что думаю, но оставаться в таком состояние дальше – еще хуже.

Каждый раз, когда он говорил нечто ласковое, проявлял в очередной раз заботу или еще что – нибудь в этом роде, я начинала чувствовать себя сволочью, просто последней дрянью. А эти ощущения нравятся мне еще меньше, чем осознание своего «несовершенства».

Странно и забавно, что в итоге, подтолкнул меня к этому разговору приезд Алексея. Он действительно внес окончательную ясность в мои чувства: одна только мысль, что сцена на кухне повторится, хватило мне чтобы набраться наконец – то смелости и отправится на поиски своего «суженного». Чем быстрее все разрешить, поставить точку в этой ситуации, тем быстрее я окажусь на пути к своему родному городу. И наплевать, что мне придется выслушать «мы же тебе говорили», от всех своих друзей. Это очень малая плата, ради того, чтобы оказаться в кругу тех людей, которые не доводят меня, тем какие они идеальные.

Поиски не были долгими: он мог быть или в кабинете, или в нашей с ним комнате. Первым я решила проверять именно кабинет, и выбор оказался верным. Как и все последние дни, он сидел за столом и делал какие – то записи в карточках или чем – то подобном. Честно говоря, особого интереса у меня его «домашняя» работа не вызывала, поэтому точно сказать было невозможно. Хотелось тут же свалить, оправдываясь перед самой собой, что он занят, но … он всегда будет занят, а так и до свадьбы дотянуть можно:

– Андрей? Ты не мог бы уделить мне немного времени?
– Стоило ему поднять голову и кивнуть, как из меня полился поток фраз. Быстрый такой, скоростной поток. Как будто это могло изменить смысл моих слов. – Понимаешь, я знаю, что ты уже планируешь нашу свадьбу, но мы пожили и я, ну в общем, я поняла, что это ошибка. Нет, мы не можем пожениться. Извини меня пожалуйста. Если кто – нибудь меня отвезет, то через час меня уже не будет здесь. Сожалею…

Единственное, неизвестно почему, но я настраивала себя на достаточно быстрый, «легкий» разговор. Выдавать желаемое за действительное – в этом похоже мне нет равных, учитывая, насколько я обманулась. Выплескивая на него свой поток сознания, как – то упустила, что он может быть не согласен с моим решением. Более того, мне и в голову не пришло, что он настолько сильно может изменится за двадцать секунд, которые потребовались для моей маленькой «речи»:

– Что. Ты. Решила? Пожалуйста. Будь. Добра. Повтори. Медленно. Четко. Выговаривая. Каждое. Слово. И. Объясни. Что. Значит. Этот. Бред!

От его слов, того как он их произносил: выделяя и подчеркивая каждое слово интонацией, четко произнося и как будто давая мне время подумать, уверена ли я в своем решение, мое мнение только укрепилось. Не было взрыва эмоций с его стороны или же он удачно это скрывал. Просто холодная и очень, очень четкая постановка вопроса. Может он так опрашивал пациентов, на предмет их болей и образа жизни. Или это было тем самым проявлением злости. Но он напомнил мне машину, когда среагировал именно так. Конечно, это были больше придирки с моей стороны, но пойдя по этому пути, свернуть уже было невозможно, да и не хотелось. А тут, любая мелочь, напоминающая мне, почему было принято такое решение, стоит того, чтобы за нее цепляться. И все же… он прекрасно ко мне относился все это время и действительно заслужил как минимум внятных объяснений. Насколько я смогу их дать: