– Френки.

Я непритворно ужаснулся.

– Как можно вообще думать об этом. Ведь мне было бы больно.

Абдулла Иль Закир, мудрец из города Маназира, оказался высоким человеком, с лицом настолько худым и длинным, что, будь он чуть-чуть поменьше ростом, то казался бы карликом, которому приставили голову великана.

У него были большие глаза, острые, гипнотизирующие и глубокие. Я задумался над тем, как нечто может быть глубоким и острым одновременно, и сразу не нашел ответа.

Под носом у мудреца распросторились широкие усы. Правда, вопреки мнению Френки, он их не помадил, но все же ухаживал со всею возможной тщательностью.

– Алиса рассказала мне о том, что произошло на городской площади, – произнес мудрец, после короткой церемонии приветствия. – В Маназире стало неспокойно в последнее время. Но, слава богам, наш эмир пристально следит за порядком.

Он даже не пытался скрывать сарказм, прозвучавший в этих словах.

– Подойдите ко мне.

Иль-Закир легко дотронулся до лица Франсуаз, провел кончиками пальцев по ее решительному подбородку, немного повернул голову девушки в сторону.

Каждое его движение выдавало в нем опытного врача – умного, одаренного и обладающего прекрасной подготовкой. Сложно было ожидать подобного от человека, посвятившего свою жизнь столь многим областям знания, но Абдулла Иль-Закир, мудрец из города Маназира, был именно таков.

Теперь я был готов согласиться с тем, что популярный врач, практикующий в нескольких милях отсюда, – не более чем шарлатан-недоучка.

– Я дал Алисе настой из ягод боярышника и яда болотной лягушки. Это снотворное и успокоительное. Бедняжка проспит до самого утра. Дай бог, завтра она забудет хотя бы половину из пережитых кошмаров.

Имей я подобную привычку, в этот момент я крепко пожал бы мудрецу руку. Не то чтобы недолюбливал Алису Шталь, но ее компании на сегодня для меня было вполне достаточно.

– Рана не опасная, – продолжал Иль-Закир, осматривая Франсуаз. – Погодите минуту. Я приготовлю мазь из мозга северного динозавра.

– Вот видишь, Френки, – заметил я. – Ничего страшного не произошло. А ты жаловалась всю дорогу.

Девушка бросила на меня злобный взгляд, но мое внимание уже привлекло нечто новое. Оно стояло возле высокого окна, которое когда-то, без сомнения, заполнял бордово-алый витраж с эмблемами некромантов, а теперь закрывало простое стекло.

Маленькие бронзовые статуэтки, каждая размером с ладонь. Одни из них изображали животных, другие – богов, третьи – людей. Все они были выполнены в одном стиле. Каждая фигурка была подчеркнуто толстой, а широкие губы существ расплывались в самодовольных улыбках.

– Пенаты, – пробормотал я. – Боги домашнего очага. Уверен, при некромантах здесь не было ничего подобного. Иль 3акир поставил их сам… Очень интересно.

– А мне интересно, как у меня зубы целы остались, – процедила Френки.

Фигурки стояли одна на одной, образуя нечто, наподобие сложной пирамиды. Венчали ее сразу четыре изображения, а у подножия толпилось около двадцати.

– Теперь слушай, – негромко произнес я.

Иль-Закир, отошедший в сторону, раздавливал что-то в большой серебряной чаше и расслышать меня не мог.

– Видишь вон ту статуэтку, что изображает двухголового монаха?

– Да.

– Ты должна говорить: «Да, мой господин». Нудя ладно. Когда мудрец станет накладывать тебе мазь, или что он там готовит, сделай вид, что тебе щекотно.

– Я притворюсь, будто у меня глубокий оргазм. Дальше.

– Сделай ногой движение – как бы непроизвольно. Сдвинь монаха на пару дюймов – неважно, в какую сторону. Остальное предоставь мне.

Девушка задумалась так глубоко, что я испугался – не придется ли мне вызывать делосского водолаза.

– Но ведь тогда все рухнет на фиг, Майкл. Фигурки ничем не склеены.

Я успокаивающе положил ей руку на плечо.

– Доверься мне.

– Все готово, – произнес мудрец Иль-Закир, подходя к нам.

В правой руке он держал чашу, источавшую нежный аромат сапфировых роз. Я плохо знаком с анатомией рептилий, но сомневался, что именно так должен пахнуть мозг северного динозавра.

Но ведь Иль-Закир как-никак был мудрецом и, видя перед собой прекрасную девушку, не стал бы обмазывать ее чем-нибудь гадким.

Слава богу, я не мудрец.

– К слову сказать, удар этот был довольно опасный, – продолжал он, нанося мазь осторожными, мягкими движениями. – Странно, что его нанесли лишь в сотую долю силы. Он должен был раскрошить вам челюсть, пройти череп насквозь и поразить мозг.