Горячий мощный поток воды смыл сажу и все остальное, что покрывало мою кожу. Я крутилась под душем и, наконец, остановилась, прижав дрожащие руки к щекам. Я уже дважды помыла голову и отскребла себя, пора было выбираться отсюда, но эта кабинка с пятнами ржавчины возле слива так отличалась от ванных на базе, что мне не захотелось выходить. Словно я находилась в безопасном пузыре, который укрывал меня от реальности.

Вода бежала по моему телу, каскадом стекая с выступающих шрамов на моей спине, собираясь вокруг моих ног. Опустив руки, я посмотрела вниз. Сток был забит, и вода, у которой был розовый оттенок, уходила медленно.

Я с трудом сглотнула и повернула кран. Выйдя из кабины в заполненную паром ванную, я схватила полотенце и обернула его вокруг себя, закрепив сверху. Я постаралась как можно лучше просушить волосы. Сделав это, я поняла, что больше поводов прятаться в ванной у меня не было.

А я именно этим и занималась – пряталась. Я не знала почему. Единственное, что я знала сейчас, – моя душа, как и мое тело, изранена, истерзана и абсолютно обнажена. Мы выбрались, и на данный момент мы были свободны. Это уже повод для радости, хотя успокаиваться было рано. Мы не знали, что стало с Арчером, не знали, куда направимся дальше, а в Петербурге я оставила всю свою жизнь – мою маму, школу, книги…

Пора уже выйти из ванной, а то Дэймон подумает, что я упала в обморок, или что-нибудь в этом роде.

Вцепившись в край полотенца, я шагнула в комнату. Дэймон стоял у окна, его спина была напряженной, как у часового. Он повернулся, и его пристальный взгляд прошелся по мне от макушки до кончиков пальцев на ногах. Свет рядом с кроватью был тусклым, но казалось, что он был нацелен на меня как прожектор. Мои пальцы сжались в мягком ковровом покрытии.

– Чувствуешь себя лучше? – спросил он, не двигаясь.

Я кивнула.

– Намного лучше. Возможно, там осталось немного горячей воды.

Его губы изогнулись в улыбке.

– Знаешь, какое сегодня число?

Я покачала головой, и он жестом указал на письменный стол.

– Там отрывной календарь. И если ошибки нет, сегодня восемнадцатое августа.

– Боже мой, – пораженно прошептала я. – Меня схватили… Мы исчезли четыре месяца назад.

Дэймон молчал.

– Я знала, что прошло много времени, но там все ощущалось совсем по-другому. Я даже не могла подумать, что это было так долго. Четыре месяца…

– Такое ощущение, что прошла вечность, да?

– Да, так и есть.

Я медленно подошла к кровати.

– Четыре месяца. Вероятно, мама думает, что я умерла.

Дэймон повернулся обратно к окну, его плечи напряглись. Потом он снова заговорил:

– Я достал для тебя чистую одежду. Она в сумке. Думаю, ты оценишь футболку.

– Спасибо.

– Не за что, Котенок.

Я прикусила нижнюю губу.

– Дэймон…

Он обернулся ко мне – глаза его светились неземным светом. Его красивые зеленые глаза.

– Спасибо за все. Я бы не выбралась оттуда, если бы…

Неожиданно он оказался передо мной, сжав мои виски. Я испуганно вдохнула, когда он прислонился своим лбом к моему.

– Тебе не за что благодарить меня. Ты никогда не оказалась бы там, если бы не я. И ты не должна благодарить меня за то, что я хотел и должен был сделать.

– Ты ни в чем не виноват, – прошептала я. Я не утешала его – это было то, что я думала. – Ты же знаешь это, правда?

Он запечатлел поцелуй на моем лбу.

– Я отправляюсь в ванную. Если захочешь поесть – в сумке есть еда. Если нет, тогда попытайся немного отдохнуть.

– Дэймон…

– Знаю, Котенок. Знаю.

Он опустил руки и подарил мне свою дерзкую улыбку.

– Если, пока я в душе, кто-нибудь появится, даже Арчер, ты не позволишь ему войти, хорошо?

– Сомневаюсь, что дверь его остановит.

– У тебя есть пистолет. Не думаю, что он собирается нас обмануть, но я лучше перестрахуюсь, чем потом пожалею о том, чего не сделал.

Конечно, Дэймон был прав, но когда он, захватив штаны, исчез в наполненной паром ванной, я почувствовала отвращение от мысли, что снова придется взять в руки оружие. Я сделаю это. Просто я надеялась, что мне никогда не придется использовать его снова, что было, конечно, глупо. Скорее всего, в моей новой жизни насилия будет более чем достаточно.

Подняв сумку, я перенесла ее на кровать, потом забралась на покрывало и принялась изучать ее содержимое. Когда в ванной включилась вода, я невольно посмотрела в сторону закрытой двери, и щеки мои запылали. Дэймон был в душе. Полностью обнаженный. На мне не было ничего, кроме полотенца. Мы остались одни впервые за несколько месяцев в комнате мотеля сомнительного вида.