Я спускаюсь с бордюра и начинаю пересекать улицу, когда слышу рев двигателя. Я вздрагиваю, поднимаю голову и сквозь пелену вижу, что автомобиль мчится прямо на меня, и я застываю на месте.

— Нина! — в панике кричит мужской голос.

Я закрываю глаза, еще больше слез начинает стекать по лицу, когда что-то врезается в меня. Я больше не стою на ногах, меня несут на руках, и когда меня ставят обратно на землю, я уже знаю по запаху, что я в безопасности.

Деклан.

— Ты в порядке? — спрашивает он, когда я открываю глаза и смотрю на него, а затем рассматриваю окружающее пространство. Я в фойе его отеля.

— Что произошло? — шепчу я, отводя взгляд от стеклянных дверей, которые ведут на улицу, заполненную машинами.

— Я был в своем кабинете, когда увидел, как ты идешь. Я вышел на улицу, чтобы перехватить тебя, и в этот момент ты вышла на проезжую часть. О чем, мать твою, ты думала?

— Я не... — мой голос дрожит, и затем как фарфоровая кукла я падаю и разбиваюсь. Упав в его объятия, всхлипы начинают вырываться из меня. Он быстро поднимает меня на руки и идет через фойе к лифту. Он не говорит ни слова, пока я плачу, обернув руки вокруг его шеи. Он держит меня как ребенка и успокаивает так, как может только он, шепча:

— Шшш, малышка. Я держу тебя, — тихо произносит он. Двери лифта открываются, и он заходит в свой пентхаус, кладет меня на диван и приседает рядом.

Когда я опускаю голову на руки, он убирает их, и я не могу остановить слезы, когда смотрю на него. Черты его лица пересекает тревога, и я знаю, что никак не смогу держать это от него в секрете, потому что нуждаюсь в нем так сильно. Я хочу, чтобы меня утешил именно он. Он единственный, кого я хочу. Поэтому, когда он спрашивает:

— Детка, что случилось? Ты пугаешь меня.

Я, не колеблясь ни секунды, говорю:

— Я беременна.

Я наблюдаю, как на его лице появляется болезненное выражение, которое разбивает мое сердце. Он закрывает глаза, его лоб мучительно морщится, когда он умоляет:

— Пожалуйста, скажи, что это не от него, — его голос трескается точно так же как и мое сердце, и я говорю ему то, что он хочет услышать, и что хочу я, что желаю — сказку, которой никогда не будет — говоря:

— Не от него.

Он открывает глаза, и слезы выскальзывают из них.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что в том месяце я только начала спать с тобой, и держалась подальше от Беннетта. Его частенько не было в городе, поэтому он не подвергал сомнению мои отказы, — мои слова абсолютная ложь.

— Но я думал, что ты не можешь забеременеть?

— Знаю, — кричу я. — Этого никогда не должно было произойти. Не должно, но произошло, и я очень напугана.

— Не плачь, — шепчет он, когда садится возле меня на диване и притягивает к себе. — Когда ты узнала?

— Только что. Я только что вышла из кабинета доктора. Поэтому шла мимо. Мне нужна была прогулка.

— Ты чертовски напугала меня. Машина почти сбила тебя.

— Прости.

— Мне нужно, чтобы ты поговорила со мной. Объяснила, как это произошло.

Я откидываюсь назад, высвобождаюсь из его захвата и тяжело вздыхаю, прежде чем говорю:

— Последние несколько дней я страдала от сильных болей, поэтому пошла к доктору. Я проверяла на себе эффективность гормональной терапии, чтобы справиться с болями, но прекратила. Доктор сказала, что боли начались потому, что гормонам требуется время, чтобы выйти из организма.

— Почему ты не рассказала мне, что ты страдаешь от боли, — спрашивает он.

— Потому что тебя легко встревожить, и я знала, что это проблема, вероятно, не больше тех, с которыми я сталкиваюсь постоянно.

— Я беспокоюсь, потому что люблю тебя. Я хочу знать, что с тобой происходит. Я не хочу, чтобы ты что-то скрывала, — говорит он, поворачиваясь ко мне лицом, берет мои руки в свои и кладет их на свою коленку. — И что сказал доктор?

— Ничего. Она взяла кучу анализов, затем посмотрела результаты и сказала, что я беременна, — мой голос дрожит на последнем слове, и я вновь начинаю плакать. Деклан берет мое лицо в свои ладони.

— Все будет хорошо. Я знаю, сейчас ты напугана, но я с тобой и никуда не денусь, — уверяет меня он.

— Хотя она сказала, что я, вероятно, не смогу выносить ребенка.

— Почему?

— Потому что у меня слишком много поражений. Она сказала, что будет внимательно наблюдать за мной. Мой следующий прием через две недели.

— Я пойду с тобой.

— Ты не можешь, Деклан, — говорю я. — Беннетт нашел для меня этого доктора. Она знает, что он мой — муж.

Он стискивает зубы, его челюсть напрягается, и он выплевывает: