— Столько мяса дикарям оставляем. Надо было с ними хотя бы поторговаться.

— Нет. Нам туши ни к чему, продать некому, а им в самый раз. Да и не бесплатно мы поработали.

— Так ты с вождями все-таки поторговался?

— Все проще. Аборигены шепнули, что за нами десять человек из бригады Тейлора идут, без техники, но вооружены хорошо.

— И что? Мы это и так знали.

— Знали. Но я к дикарям по-человечески, и они к нам соответственно. Вожди пообещали придержать конкурентов и свое слово сдержат.

— Как они их остановят?

— Просто. Обстреляют из «зелёнки», раз да другой, и все. Поворот — и потопали люди Штайнера обратно.

— Ну, тогда понятно.

Вскоре жвалы мутантов были собраны. Инженерный робот поехал в долину, а мы последовали за ним. Трупы монстров оставались позади, и из леса уже появились передовые добытчики дикарей. Не все прошло, как мы планировали, но в целом потери допустимые. Правда, на Фергюссона я сильно рассчитывал, опытный человек. Но он знал, на что идет, и наша работа связана с риском. Поэтому, кроме Симмонса, о нем никто особо не думал. Да, погиб поисковик. Бывает, и подобное может произойти с любым из нас. Ну а пока имелась цель, люди, несмотря на усталость, продолжали двигаться…

В долину вошли быстро, а вот затем пришлось попетлять. Мин вокруг оказалось очень уж много, и мы пробирались по кривым тропам мутантов. Но к вечеру подошли к покатому холмику, под которым находилось очередное хранилище имперской бронетехники. Сразу же выбрали место под стоянку и раскидали детекторы движения, которые были подключены к «Айверу». Потом прошлись вокруг холма и обнаружили вход. Наполненная мутной водой глубокая впадина метра четыре глубиной, словно здесь когда-то была воронка, и в склоне ворота, покореженный кусок ржавого металла, который выглядывал из-под земли. Это была створка, а за ней должен находиться зал для приема техники. Посылать радиосигнал бесполезно, это понятно, а значит, надо расчищать вход вручную, ибо экскаватора или грейдера со скрепером рядом не наблюдалось.

Однако это оставили на следующий день, а вечером похоронили Фергюссона, собрались у костра и помянули его. После чего составили график работ и собрались на покой, но неожиданно «Айвер» стал истерично пищать. Крупные множественные цели. Рядом, не менее полусотни и, судя по всему, гиены.

— В машину и под броню! — выкрикнул я и, оставив на месте рюкзак с вещами, запрыгнул в кузов бронефургона.

Поисковики последовали за мной, кто внутри «Тура» спрятался, а иные засели в машине. Сделали мы это вовремя, так как на лагерь налетели скальные гиены, падальщики с длинной густой шерстью, которые напоминали собак. Челюсти этих тварей рвали рюкзаки и спальные мешки, они быстро носились по стоянке, а мы пытались их отстреливать и давить колесами. В тусклом свете фар фургона и бронетранспортера прицелиться было трудно, и тогда я отдал новый приказ:

— Группа, слушать меня. Стоп! Выключить свет! Использовать ПНВ (приборы ночного видения)! Огонь одиночными!

Фары погасли, и вместе с Хакарандой и Валеевым я встал возле бойницы фургона. Прицел ЮВИ-С на моем «кайене» был многоцелевым, и я использовал ночной режим.

Взгляд в оптику. Все вокруг в легкой зелени, и только костер дает сильную засветку. Вокруг гиены, нескольких нам удалось свалить, но остальные продолжали бесчинствовать, и, поймав в перекрестье прицела вытянутую морду ближайшей твари, я выстрелил. Бил одиночными, ни к чему тратить боеприпасы, и не мазал.

Бум! Выстрел и попадание. Пуля ударяет в черепушку скального падальщика, который почуял, что тараканов в долине больше нет и можно свободно побегать, и он без звука, с разбитой мордой валится наземь. Следующий. Поймал тварь в прицел. Выстрел. Смерть. Мои камрады действовали точно так же, и вскоре гиены, потеряв половину стаи, откатились подальше от нашей стоянки.

Мы проводили гиен огнем и свалили еще парочку особей. Однако в целом удовлетворения от такой охоты никто не получил, и понятно почему. День был тяжелым, а тут еще и снаряжения много попортили, вокруг кровь и вонючие трупы, да падальщики крутятся неподалеку.

В общем, было решено собрать вещички и отъехать в сторону. Так и сделали, и ближе к полуночи обосновались невдалеке от разгромленной стоянки. Ночевать пришлось в бронефургоне и броневике. Ничего, нам не привыкать. Устроились, разместились и рядом со мной оказались Валеев и Хакаранда. Сержант уснул сразу, а я долго ворочался, думал о том, что в моей группе потеря, а потом прикидывал, что может ждать нас в подземельях под холмом. Потом повернулся набок и в свете луны обнаружил, что Хакаранда наблюдает за мной.

— Переживаешь? — прошептал он.

— Есть немного, — отрицать очевидный факт нужды не было.

— Я, когда первого бойца потерял, тоже полночи не спал.

— Вот ты и попался. — Я усмехнулся. — Так и думал, что ты офицером был. Я прав?

Рауль помедлил и согласно моргнул глазами:

— Да, я был офицером.

— А каким подразделением командовал?

— Потом расскажу. Пока не время и не место.

«Ну, как знаешь, — подумал я, глядя в спину отвернувшегося наемника. — Мне-то все равно, лишь бы ты на меня ножик не точил и делал, что скажу, а остальное неважно. Будь ты хоть полковник, хоть генерал, все это в прошлом. Здесь и сейчас ты рядовой поисковик».