Шрифт:
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Не надо ему рассказывать.
ВИКТОРИЯ. И я её совершенно перестала бояться. С тех пор как я стала сумасшедшая, у меня развились удивительные способности. Я теперь очень хорошо разбираюсь в людях, потому что они про меня ничего не знают, а я про них знаю всё – злые они или добрые… В общем, Сенечка, никто ничего не заметил, а это чувство у меня внутри не проходит, а только усиливается, и уже обидно, что никто не замечает, какая я…
СЕМЕН. Я же заметил.
ВИКТОРИЯ. Погоди!.. Я тебе просто объясню, почему я должна родить ребеночка.
СЕМЕН. Не надо объяснять! Ты правильно решила! Знаешь, о чем я сейчас думаю?..
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. О том, как отсюда унести ноги.
СЕМЕН. Через сорок минут у меня кончается увольнение. Но в субботу я опять приду к тебе…
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Все врет.
ВИКТОРИЯ. Это тебе кажется сейчас. Мы больше не увидимся никогда.
СЕМЕН. Нет, я приду. А ты за это время реши… Вика, я тебя прошу быть моей женой!
ВИКТОРИЯ. Спасибо, Сенечка! Все! Беги! (Освободилась от его объятий и открыла окно.)
СЕМЕН. Вика, ты, кажется, не поняла, что я сказал?
ВИКТОРИЯ. Поняла. Это невозможно.
СЕМЕН. Если я тебя не уговорю, уговорит Лидия Ивановна. Я к ней обращусь! И мы поженимся.
ВИКТОРИЯ. Глупенький! Это вряд ли поможет твоей блестящей карьере. Боюсь, что в Лондоне тебе тогда не жить.
СЕМЕН. Значит, будем жить на Тихом океане. Или на Ледовитом. Главное – служить Родине. И чтоб ты была рядом.
ВИКТОРИЯ. Спасибо, миленький, но я твоей жертвы не могу принять.
СЕМЕН. А ты подумай о дочке!
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. А может быть, родится сын?
ВИКТОРИЯ. Я уже подумала, миленький. Прочерка в метрике у нее не будет. Я это предусмотрела. Я заранее вышла замуж. За Оскара Борисовича.
СЕМЕН. Это ничего! Ты с ним разведешься! Я понимаю, у тебя всё по плану, но зачем уж так было торопиться?..
ВИКТОРИЯ. Миленький, я просто не могла поступить иначе. Мне одна врач сказала, что у меня после войны очень-очень нехорошее малокровие и что если я хочу иметь детей, то лучше это сделать пораньше, потому что, если я сейчас родить не успею, детей у меня может вообще не быть. Мне некогда было ждать прекрасного принца, пришлось торопиться. А Оскара Борисовича я ни в чем не обманула. Он сам мне сделал предложение, когда я ему рассказала про план. Он святой, необыкновенный человек, он всё выдержит. И не такое мы выдерживали, да, Сенечка?.. Опять у тебя несчастное лицо, просто сердце разрывается! Сенечка, ну почему ты так трагически воспринимаешь действительность? Все складывается так хорошо! У тебя будет потрясающе интересная и увлекательная жизнь. Ты увидишь весь мир…
СЕМЕН. Ты опять иронизируешь?
ВИКТОРИЯ. Нет-нет, я серьезно! Ты слепой, Сенечка. (Засмеялась.) Ты вглядись: весь мир твой! Веселей, миленький! Твой корабль уже отплывает в неведомые страны…
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Но тебя он не возьмет с собой.
СЕМЕН. Тридцать минут осталось, я еле добегу. Я тебя люблю, Виктория. Я в субботу приду, да?
ВИКТОРИЯ. Нет!
СЕМЕН. Я всё равно приду. (Вылез из окна на крышу и на краю крыши обернулся махнуть Виктории рукой.)
Виктория увидела, как он, посылая воздушный поцелуй, поскользнулся и полетел с крыши спиной вниз. Послышался сильный звук удара и короткий вскрик.
ВИКТОРИЯ (высунулась в окно). Сеня, что с тобой?!
ГОЛОС СЕМЕНА. Упал. С ногой что-то случилось. Наверное, растяжение.
ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Нет, не растяжение.
Сцена четвертая
Сонным, теплейшим августовским днем Семен появился в переулке школы и чуть не проскочил мимо, да и немудрено: он не был здесь более полугода. К тому же город к концу лета почистился и похорошел до неузнаваемости, утонув в чрезмерной даже зелени тополей и акаций, причем развалины если и выглядывали кое-где, то не были так ужасны» как зимой; наоборот, что-то в них утвердилось родное, привычное, словно бы они были здесь всегда. Наконец Семен сообразил, что кумачовое полотнище с надписью «Городской пионерлагерь № 167» обозначает школу, и вошел во двор.