После вмешательства в конфликт лидера «Солнцеворота» Артема Талакина буряты от словесных угроз перешли к физическим действиям и дождливым осенним вечером попытались занять дацан силой, избив охранника и забаррикадировавшись на втором этаже храма, где располагались бухгалтерия и канцелярия.

Охранник повел себя как настоящий мужчина и в одиночку вступил в неравный бой с двумя десятками приблатненных качков, изображавших из себя «радетелей бурятской культуры». Драка длилась почти четверть часа, на протяжении которого мужественный боец скакал в стиле Джеки Чана по многочисленным винтовым лестницам и многометровым скульптурам, лупил нападавших всеми подручными предметами, успел позвонить Талакину по мобильному телефону и вывел из строя как минимум треть отряда противника.

Причем пятерым «бурятам» в дальнейшем потребовалась квалифицированная медицинская помощь, ибо переломы на дому не лечат.

Примчавшиеся на зов друга бойцы «Солнцеворота» нос к носу столкнулись с патрульными из местного отделения милиции, вызванными жильцами близлежащих домов, которым надоели дикие крики и звон бьющегося стекла, раздававшиеся из ранее тихого храма. Общими усилиями «буряты» были изгнаны из дацана, несмотря на утробные вопли Пидмаева о судебном решении, согласно которому ему якобы передаются права на здание. Стражи порядка потребовали бумагу, которая оказалась «забыта дома», после чего с чистой совестью вышвырнули Сысоя и его корешей за ворота, уже не обращая внимание на их обещания в следующий раз привезти с собой официальный документ.

Обеспокоенный упоминанием об исполнительном листе Талакин дал запрос в суд и выяснил, что Пидмаев, как обычно, солгал: никакого решения о передаче храма бурятам или кому-то другому принято не было.

Дацан как был культурно-историческим объектом, охраняемым федеральным законом, так и остался.

Прознавшие обо всей этой истории журналисты сначала рьяно взялись за освещение событий, но затем случилась пикантная история с задержанием известного телеведущего Компотова за драку в гей-клубе, и о буддийском храме подзабыли.

– Ага, вот она. – Мальков нашел нужную страницу. – Гражданин Пидмаев, как я и думал, начал готовить почву под захват дацана еще два года назад. Информационная заметка в газете «Секретный советчикъ».

– Это который с твердым знаком?

– Тот самый… Детище «Агентства репортерских исследований» и его бессменного лидера Кости Андреева. Очень полезное издание в нашей работе, хоть его главный редактор слегка не в себе… Так вот, Пидмаев два года назад вышел с предложением передать дацан изгнанным из Душанбе буддистам-таджикам. Тогда всё окончилось пшиком, ибо его подопечных через неделю арестовали с грузом опия и Сысой поспешил от них откреститься.

– Знаковое событие, – согласился Заславский.

– И я о том же. – Егор положил раскрытый блокнот рядом с газетными вырезками. – Буряты – просто прикрытие. Не было бы их, были бы киргизы, туркмены или тувинцы. Суть одна – организация культурного центра, через который можно как прокачать наркоту от братьев-таджиков, так и отмыть деньги. Храм можно держать открытым круглые сутки. Возможности для складирования «дури» и торговли – огромные. – Старший лейтенант вытащил сигарету и чиркнул зажигалкой. – А вот у ОБНОНа возникают проблемы. С религиозными учреждениями и служителями культа мало кто хочет связываться, так что санкцию на обыск храма опера вряд ли получат… К тому же это не секта, а одна из официально признанных у нас религий. Вот и считай, сколь выгодно Вахтанговичу и компании это мероприятие.

– Не спорю, – кивнул майор. – А с чем связана активизация действий?

– С победой Северного альянса, разумеется. Сейчас пол-Афгана маком засеют, его сбывать надо. – Мальков покачался на стуле. – Талибы за наркоту руки рубили, а Дустум [110] и его верные кунаки только этим и живут. Узбекская и таджикская диаспоры у нас сильные, но сами напрямую подставляться не могут, они почти все на контроле и понятно, чем занимаются. Потому и работают через таких, как Пидмаев. Буряты вроде в торговле «дурью» не замечены, им и карты в руки…

– По срокам сходится?

– А то! – улыбнулся Егор. – Диверсия в Нью-Йорке одиннадцатого сентября, заявление Буша об операции против талибов – четырнадцатого, начало силовых действий Пидмаева – семнадцатого. А с пятнадцатого сентября пошли статьи в прессе. Причем явно проплаченные и сделанные на скорую руку…

В дверь постучали.

– Войдите, – одновременно сказали Мальков и Заславский.

На пороге появился грустный Иванидзе.

– Коллега-террорист! – обрадовался Егор.

– Мужики… – Лицо вошедшего искажала гримаса страдания. – Ничего от желудка нет? А то аптека закрыта…

– У нас только аспирин, – сказал Мальков.

– Сходи в медчасть, – посоветовал Заславский.

– Придется. – Иванидзе помассировал живот. – Второй день мучаюсь…

– Икорка? – догадался старший лейтенант.

– Она самая. Аленка до сих пор дома валяется, Хватов тоже еле ходит… Одному Оленеву всё нипочем.

– Пресс-служба, что ж ты хочешь? – хмыкнул Заславский. – Игорян закалён на банкетах и презентациях. Небось, еще с собой домой прихватил…

– Это вряд ли, – вступился Мальков за Оленева. – В трусах много не спрячешь.