Старый друг, который появился в ее новой жизни. В ее жизни с ним, Максимом.

Он думал, что больше никогда его не увидит, и тут… Как вспышка, как раскат грома, как удар под дых.

— О чем задумался, друг мой? — послышался рядом знакомый мужской голос.

Такой далекий, этот голос не сразу долетел до разгоряченного сознания Максима, застывшего у столика с плотно поджатыми губами и сведенными бровями, думающего сейчас лишь о том, что его жена общается с человеком, которому Максим дал сразу же определение «опасный».

Соперник, конкурент, захватчик?!

Какая разница, если он был опасным. Не только для Лены, или, скорее, не для Лены, а для него…

В первую очередь, для самого Максима.

Что- то такое было в нем… отталкивающее, раздражающее, негативное. Что-то, что заставляло Максима щуриться, негодовать, готовиться к прыжку, как дикому зверю, защищающему свое.

Слишком легко и непринужденно беседовал он с Леной, слишком просто, без трудностей и препятствий удалось пройти ему через ту стену неприятия, которой она всегда старалась огородить себя и свои чувства.

Слишком явными были его легкие, для постороннего — чужого! — взгляда, казалось, случайные прикосновения к ее руке. Но Максим видел все!! И блеск глаз блондина, и его заигрывающие улыбки, и нежный взгляд, которым он ласкал девушку на протяжении всего их недолгого разговора.

От ищущего взгляда безумца, который все поставил на карту, не укрылось ничего.

Ревнует?! Прорывается в него скользкая мрачная мысль.

Да, черт побери, ревнует!

— Оо, — послышался вновь голос, — я, кажется, не во время?

Опять этот голос. Знакомый…

Максим обернулся к подошедшему и смерил его колким взглядом.

Петр Беркутов. Кто бы это мог еще быть, как не он?…

Его давний друг и партнер по бизнесу. Вечно ухмыляющийся, саркастичный, критически настроенный ко всем и каждому, единственный человек, который понимал Максима, как никто иной.

— Дааа, Макс… — протянул он, проследив за взглядом друга. — Значит, правду говорят, что ты тут с ума сходишь.

Максим мгновенно обратился в слух и уставился на друга, нахмурившись.

— Кто говорит? — с подозрением спросил он.

Петр лишь пожал плечами, протягивая Максиму бокал с шампанским.

— Да кто только не говорит. Что, из-за Лены опять? — с сочувствием спросил друг.

Максим бросил в сторону жены быстрый взгляд, помрачнел, изменился в лице, кивнул, сжимая губы.

Петр проследил за взглядом друга и, глотнув шампанского, произнес:

— Я не знал, что Лена с ним знакома.

Максим напрягся, в тугую пружину сжались нервы. Он посмотрел на Петра угрожающим взглядом.

— С кем?! — выдавил он сквозь зубы.

Петр нахмурился, ничего не понимая. Бросил в сторону Лены и разговаривающего с ней мужчины быстрый взгляд.

— С этим… как его, Порошиным, — проговорил он, а потом, приоткрыв рот, подозрительно сощурил глаза и, словно догадавшись о чем-то, ошарашенно выдохнул: — Я не понял, ты что, не знаешь?!

Максим напрягся, как гитарная струна. Казалось, его обвели вокруг пальца, не сказали правду, утаили…

Тяжелый, ледяной взгляд на Петра из-под бровей.

— О чем?! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

Петр вздохнул и непроизвольно махнул рукой в сторону Лены и Андрея.

— Потапова сегодня не будет, — сказал Петр. — И я думал, что ты знаешь об этом…

Сердце пропустило глухой удар. Максим втянул в себя воздух.

— Не знаю, — медленно, с расстановкой выдавил он, пытаясь не сорваться на крик. — Кто-то будет вместо него или мы вообще пришли сюда зря?

Петр озадаченно посмотрел на друга.

— Слушай, ты как с другой планеты, — проговорил он с обвинением в голосе. — Ты хоть слушаешь, что говорят на собраниях?! Или просто так их созываешь, чтобы вспомнить, с кем работаешь?!

Максим помрачнел.

Петр был прав, и ему это не нравилось.

В последнее время он был слишком занят Леной, собой, размышления о прошлом, которое давно нужно было оставить в прошлом и жить настоящим, перевернув страницу на чистый лист. Слишком часто подвергал себя анализу и словно выворачивал наизнанку душу в неосознанной попытке выяснить, как и почему их с Леной жизнь превратилась в кошмар.

И за всем этим совершенно забыл о том, что жизнь вокруг него не остановилась, не замерла на какой-то отметке по его желанию, она продолжала идти своим ходом, перетекая из одного дня в другой, сменяясь неделями и месяцами…