– Мы плакали, – простодушно признался приятель, прежде оглушительно высморкнувшись в носовой платок, по размерам напоминающий целую простынь, который он выудил откуда-то из глубин своих штанов.

Я зло цыкнула себе под нос от подобной откровенности. По всей видимости, Фрей не видел ничего дурного в таком проявлении чувств. А мне почему-то было стыдно. Показалось, что господин королевский дознаватель сейчас непременно рассмеется и выскажет нечто очень обидное по поводу слишком сопливых и нервных девиц и их не менее чувствительных приятелей.

Седрик в самом деле усмехнулся. Правда, почти сразу опустил голову, скрывая улыбку в тени. После чего негромко осведомился:

– Могу я узнать причину столь бурного проявления эмоций? Неужели вас, милая сьерра, так впечатлил доклад молодого дознавателя, который я передал вам для изучения?

Доклад! Проклятый доклад, который я так и не успела прочитать!

Слезы на моих глазах мгновенно высохли. Я мысленно выругалась и покраснела под испытующим взором Седрика. Вот ведь нехороший человек! Наверняка прекрасно понимает, что я не выполнила его задание, но желает услышать об этом из моих уст.

«Допрыгалась, – мрачно сказал внутренний голос. – Первое же пустяковое дело ты с треском провалила. Не удивлюсь, если после этого господин королевский дознаватель с позором выгонит тебя, прежде потребовав возмещения выданного тебе аванса».

– Так как? – напомнил свой вопрос Седрик, когда пауза чрезмерно затянулась. – Неужели вас действительно настолько расстроил доклад?

– О каком докладе вообще речь? – простодушно удивился Фрей и опять высморкался, после чего продолжил: – Мы плакали из-за Моргана. О нем так долго нет вестей, что…

Фрей жалобно скривился, не в силах высказать вслух страшного предположения о том, что Морган к настоящему моменту может быть мертв.

– Стало быть, мое поручение вы не выполнили, – на всякий случай уточнил у меня то, что и так было понятно, Седрик, и в его серо-зеленых глазах явственно отразилось неудовольствие.

Несколько секунд я всерьез размышляла над тем, не удариться ли мне вновь в плач. Странное дело, вроде бы некромант не кричал и тем более не угрожал мне всяческими неприятностями. Но от его демонстративно спокойного тона холодные мурашки промаршировали по моей спине: сначала в одну сторону, а потом и в другую. Интересно, что же он привязался так к этому злосчастному докладу? Как будто не видит, что у меня приключилось настоящее горе!

«Угу, горе, как же, – язвительно буркнул внутренний голос. – Рассказать кому – не поверят. Уже второй потенциальный жених исчезает в туманных далях, даже не простившись толком».

Я недовольно мотнула головой. Неправда! Я никогда не считала Моргана своим женихом. Да, не буду скрывать, что он мне симпатичен, даже очень. Однако донельзя неприятное и неожиданное окончание отношений с Арчером и наглядный пример арахнии по имени Миколика доказали мне, что к выбору спутника всей своей жизни надлежит относиться со всей возможной серьезностью и ответственностью.

– Я бы все-таки хотел услышать ответ на мой вопрос, – устав ждать, напомнил Седрик, и пламя затаенного раздражения с удвоенной силой вспыхнуло в его глазах.

– Слушай, ну не наседай ты так на нее, – моментально встал на мою защиту Фрей, смущенно комкая мокрый платок. – Как будто сам не понимаешь…

– Все в порядке! – поторопилась я урезонить его, заметив, что некромант морщится все сильнее и сильнее.

Как бы из-за моей оплошности не пострадал и приятель. Он-то точно не имеет никакого отношения к тому, что я провалила простейшее задание. После чего глубоко вздохнула, набираясь решимости, и честно заявила:

– Да, я не прочитала доклад. Точнее, начала, а потом задумалась… И чернильница опрокинулась… И вообще…

Я раздосадованно всплеснула руками, не в силах облечь в слова все те эмоции, которые обуревали меня в этот момент. Боялась ли я того, что королевский дознаватель не простит мне промаха и выгонит прочь, не желая терпеть в нахлебницах столь необязательную особу? Да, конечно! Но юлить и выдумывать несуществующие оправдания я тоже не имела ни малейшего желания. Пусть будет так, как будет. Я заслужила наказание.

– Я рад, что вы имели смелость так открыто признать свою оплошность.

Седрик, несмотря на то, что мы были знакомы больше месяца, по-прежнему обращался ко мне исключительно вежливо, видимо, желая подчеркнуть тем самым нашу сугубо деловую связь и мое подчиненное по отношению к нему положение. Удивительно, но на Фрея это почему-то не распространялось, хотя он тоже получил место при доме дознавателя в качестве то ли повара, то ли помощника по перетаскиванию тяжестей, а скорее – всего этого, вместе взятого.