– Кстати, сейчас, когда Седрик ушел, самое время обсудить еще одну проблему, – негромко проговорил Морган, вернувшись за свое место. Посмотрел на дракона, безмятежно крошащего хлеб прямо на пол, и спросил: – Дани, ты уже решил, что будешь делать? Против тебя выдвинуто обвинение в убийстве. И мы прекрасно знаем, что ты виноват.

– Ну да, погорячился. – Дани равнодушно усмехнулся, явно не испытывая никаких угрызений совести по этому поводу. – Бывает. Естественно, ни о каком суде не может быть и речи. Вот еще! А что насчет этого сьера Густаво… Пожалуй, я отправлю его семье денег. Как это называется правильно?

– Свинством это называется, – негромко подсказала я.

– Материальной компенсацией. – Селестина бросила на меня гневный взгляд.

– Да! – воодушевился Даниэль. – Я отправлю его семье денег в знак материальной компенсации. Правда, по-моему, как раз семьи у него и не было. Ну, тогда порадую его служанку. Милая женщина с выдающейся грудью.

И скабрезно хохотнул.

Я передернула плечами, вспомнив жалобы сьера Густаво на то, как Даниэль щипал его служанку за эту самую выдающуюся грудь. Потом посмотрела на Моргана. Он имел наглость проигнорировать мой взгляд, и тогда я с силой наступила ему на ногу, благо далеко тянуться не надо было.

– Ай! – Морган подпрыгнул на месте, не ожидая от меня такой подлости. – Тамика, ты чего дерешься?! От Ульрики, что ли, бешенство подхватила?

– Чего? – возмутилась фея. – Какое еще бешенство? И почему меня сегодня все оскорбляют? Что я вам дурного сделала?

– И ты согласен со своим братом? – спросила я, привычно проигнорировав слезные всхлипывания Ульрики. К слову, та сразу же перестала причитать, почувствовав, что наш разговор может быть весьма интересен.

– Согласен в чем именно? – осторожно уточнил Морган, уже предчувствуя, что я намерена устроить скандал.

– В том, что убийство просто так сойдет ему с рук! – проговорила я, неимоверным усилием воли не дав себе сорваться на крик.

– Я же сказал, что сожалею! – проворчал Дани, безуспешно пытаясь оправдаться. – Это не со зла вышло! Можно сказать: несчастный случай!

Я недоуменно моргнула. На какой-то миг мне почудилось, что белки глаз дракона налились алым. Совсем как в моем недавнем видении, когда я увидела, как он закончит свою жизнь. Да что все это значит? Я уже поняла, что он не погибнет. Но тогда что с ним произойдет?

– Тамика, я понимаю твою злость, – решительно вмешалась в нашу перебранку Селестина. – Даниэль был не прав. Он поступил очень дурно. Но мы не можем отдать его под суд! Если обычные люди узнают про существование драконов, то начнется такая кровавая бойня, какой мир прежде не знал! Люди боятся того, чего не понимают. Следовательно, они попытаются нас уничтожить. А заодно под раздачу угодят и прочие сумеречные существа. Да что там – сумеречные существа! Я более чем уверена, что под горячую руку так называемых охотников попадет масса ни в чем не повинных обычных людей. Мало ли кому что может привидеться в тенях!

– Хорошая отмазка, позволяющая вам творить все, что душа пожелает, – недовольно буркнула я.

– Огромная проблема заключается в том, что тот же Седрик вряд ли будет согласен с подобной постановкой вопроса, – подал голос Фрей. – Он – королевский дознаватель, да не абы какой, а подотчетный только королеве. Кстати, именно из-за тебя, Морган, он взялся за это дело, которое ну никак не могло к нему попасть иным образом. Седрик – птица слишком высокого полета, чтобы заниматься расследованием обычных убийств. И если он не справится с настолько пустяковым заданием, то это очень и очень нехорошо скажется на его репутации дознавателя. Как-то… некрасиво получается, не правда ли? Он ради тебя влез во все это, а теперь…

Фрей не закончил фразу, лишь печально взмахнул рукой, тем самым предложив Моргану самостоятельно это сделать.

– Демоны! – коротко ругнулся тот и болезненно сморщился. – Да понимаю я все! Но что я могу поделать? С Седриком, конечно, некрасиво получилось, даже очень. Однако не могу ведь я отдать под суд двоюродного брата!

– Ну ладно, уговорили, – неожиданно сказал Дани. – Так и быть, я сам сдамся.

– Что? – в едином восклицании слились сразу несколько голосов: мой, Моргана, Селестины и Фрея. Даже фея фыркнула что-то неразборчиво-удивленное.

– Я сдамся, – терпеливо повторил Дани. – Седрик привезет меня в столицу. Я официально подпишу признание в том, что сьер Густаво погиб во время драки со мной. Дождусь первой же ночи – и сбегу. Никакая темница и никакие оковы не сумеют остановить черного дракона. Тогда ваш приятель сохранит свою репутацию хорошего дознавателя, поскольку преступника он все-таки поймал, а ответственность на мой побег возложат на городскую стражу.

– Честно ответить за свое преступление, стало быть, ты все же не желаешь? – ядовито уточнила я.