Краем глаза я заметила, что Дани нахмурился. Видимо, этот момент был очень важен для верного завершения ритуала. Но лицо дракона расслабилось, а на губах вновь заиграла снисходительная улыбка, когда торжествующее пламя рвануло к небесам.

Забывшись, я слишком сильно прижала руку к разбитым после удара Дани губам, сдерживая вскрик. На какую-то секунду я поверила, что жадный огонь сейчас поглотит и Селестину, и Моргана, все еще лежащего на земле без малейших признаков жизни. Щупальца пламени заструились к нему, заключая в подобие огненного кокона.

От грозной и опасной красоты этого зрелища я даже забыла о необходимости бояться за Моргана. О небо, такое чувство, будто он парит над рекой жидкого пламени!

И вдруг его тень, все это время смирно лежащая на земле, ринулась вверх. Она на глазах превращалась в дракона, в самого настоящего огромного дракона, которых обычно рисуют на страницах всевозможных книг, повествующих о легендарных чудовищах.

Селестина испуганно попятилась, а потом и вовсе рванула восвояси, благоразумно стараясь не наступить на отгорающие отблески лабиринта.

– Демоны, какой он огромный! – услышала я восклицание Даниэля, и тот поспешил последовать примеру кузины.

А я осталась. Мои ноги словно приклеились к земле. Наверное, я бы все равно не смогла сделать и шага. Да я даже и не собиралась этого делать. Потому что передо мной был Морган. Живой Морган. Я чувствовала это, пусть и видела древнее огнедышащее чудовище.

Дракон заметил меня. Земля затряслась, когда он переступил с лапы на лапу. Но я не испугалась. Это было, скорее, неосознанное движение. Так, словно он привыкал ко всему новому вокруг и внутри себя. Нелегко, наверное, неожиданно обнаружить себя в теле такого исполинского создания.

– Морган, – прошептала я. Сделала шаг ему навстречу, еще один.

– Ты с ума сошла! – донесся до меня крик Даниэля. Тот наблюдал за развитием событий с весьма приличного расстояния. – Неужели не понимаешь, что он растерян и совсем не ориентируется в пространстве? Да он же раздавит тебя!

Я покачала головой. Нет, Морган не причинит мне вреда. Это я совершенно точно знала. И плевать, в каком он состоянии. Все равно он знает и помнит, кто я есть.

– Морган. – Я безбоязненно приблизилась еще и прижалась щекой к его гигантской лапе, изрезанной глубокими морщинами. Прошептала чуть слышно: – Ты все-таки это сделал!

Мир перевернулся в моих глазах. Я восторженно взвизгнула, когда поняла, что это Морган осторожно подкинул меня в воздух и поймал лапой, а потом усадил себе на спину. Удивительно, я не испытала ни малейшего страха, когда на моей талии сомкнулись его гигантские когти, способные располовинить меня едва заметным нажатием.

А потом был полет. Мы неслись среди облаков, врезались в тучи и поднимались к самым звездам. Я прижималась к гигантскому, обжигающе горячему телу ящера и понимала, что никогда более не буду счастлива так, как теперь.

Наше путешествие закончилось в горах. Морган принес меня на крохотное горное плато. Осторожно опустил, с поразительной точностью зависнув всего в метре от земли, после чего зашел на еще один крутой вираж. И я с замиранием сердца наблюдала за тем, как он несется ко мне, стремительно оседая в собственную тень и преображаясь в человека.

Восточный край небосклона окрашивался розовым. Надо же, я даже не подозревала, что ритуал занял почти всю ночь.

Но почти сразу я выкинула все посторонние мысли из головы, занятая совсем другими, намного более приятными, переживаниями.

– Тамика Пристон. – Голос Моргана дрожал и срывался от волнения, когда он подошел ко мне и взял за руки. – Ты выйдешь за меня замуж?

«Да! – захотела я закричать в полный голос. – Да-да-да! Как ты можешь сомневаться в этом? Конечно же, я выйду за тебя замуж!»

Но вместо этого я скорчила скептическую физиономию и протянула:

– Ну, даже не знаю. А надо?

– В пропасть скину, – ласково пообещал мне Морган. – Или в собственном пламени зажарю. А еще лучше – оставлю тебя в каком-нибудь неприступном горном замке и буду навещать раз в месяц. По крайней мере, хоть там я не буду опасаться нашествия толп незваных гостей в самый интимный и неудобный момент.

– Вот и спасай после этого тебе жизнь, – с нарочитым неудовольствием огрызнулась я. – Эх, так и быть! Продолжу по мере сил и возможностей портить твое существование.

– Как понимаю, это означает «да»? – на всякий случай уточнил Морган, а в глубине его темно-карих, почти черных глаз запрыгали озорные искорки.

Я с улыбкой потянулась своими губами к его. Некоторые ответы очевидны и без слов.

Никогда бы не подумала, что это так здорово: целоваться на краю головокружительной бездны в лучах восходящего солнца!