— Твоя мама даже заставила врача придти к вам домой, чтобы удостоверится наверняка, что с тобой все в порядке. А когда ты начала разговаривать во сне, она позвала меня.

С трудом я пытаюсь сесть.

— О чем я говорила?

Они обмениваются взглядом.

— Это неважно, — говорит моя мать. — Сейчас тебе нужен покой. Наверное, у тебя потом будет сильно болеть голова.

Я выглядываю из-за ее плеча и ловлю свое отражение в зеркале. На моем лбу красуется огромная шишка, да и гематома тоже что надо.

Но я не могла просто удариться головой. Я была с Оливером в книге. Я точно это знаю.

Я пытаюсь вспомнить. Что могло случиться? Я знаю только, что мы с Орвиллем были в его хижине, и мне удалось снова поймать Преисподнюю.

Почти сразу же после этого мои руки начали крошиться. Возникло множество тонких трещин как у мраморной фигуры. Тяжело дыша, я хватаюсь левой рукой за правую руку.

Рука абсолютно не повреждена.

Что же здесь происходит?

— Какой сегодня день?
– спрашиваю я.

— Вторник, — отвечает моя мать.— Почти три часа.

— Я... у меня волчий аппетит...

— Тогда я сделаю тебе что-нибудь поесть, — Но сначала она быстро обнимает меня.— Я так боялась тебя потерять, — шепчет она.

— Я тоже, — бормочу я, обнимая ее.

Она встает, собираясь выйти из комнаты. Доктор Духарме кладет руку ей на плечо.

От этого мимолетного жеста мне становится легче. Находясь в книге, я волновалась за мою мать, потому что она была совсем одна. Может быть однажды она больше не будет одинока.

Услышав, что дверь закрылась, я заползаю под кровать и хватаю книгу.

Садясь, я смотрю в зеркало. Из выреза моей футболки выглядывает что-то необычное и ужасное, напоминающее татуировку.

Я оттягиваю вырез вниз, хотя мне совсем не хочется туда смотреть.

Вокруг моей шеи тянется лента букв, написанных в зеркальном отражении. Я просовываю ноготь под один из уголков ленты и снимаю ее как пластырь с кожи. Затем я драпирую ее на простыни.

"ЖемчужинаЖемчужинаЖемчужинаЖемчужинаЖемчужинаЖемчужина"

Точно так же как с пауком, которого я вытащила из книги пару дней назад, ожерелье морских нимф превратилось в моем мире в слова. Но я, же видела в хижине Орвилля будущее Оливера: Он был в реальном мире, а не состоял из букв на странице.

"Сконцентрируйся, Делайла," — приказываю я себе. Я беру книгу и открываю ее на странице сорок три, где Оливер смотрит на меня с очевидным облегчением.

— Ты жива! — кричит он.

— Что случилось? — спрашиваю я. — Это произошло в действительности, или?

Лицо Оливера мрачнеет. — Ты же все помнишь, или нет?

— Конечно, — шепчу я. — Я просто хотела убедиться, что просто не выдумала все это.

— Только потому, что это фикция, она не менее настоящая, — отвечает Оливер. Он осматривает меня. — Ты ранена?

— Просто синяк, — объясняю я. Но это напоминает мне о Преисподней и о разрушении, которое она причинила. — А ты? В порядке ли ты?

А Орвилль? Жаль его хижину!

— Все снова невредимо, — говорит Оливер. — Как только ты открыла книгу, все стало, так как прежде.

Он отводит взгляд.

— Даже Фрамп? — хочу узнать я.

Оливер кивает. — Снова собака.

— Но это сработало, Оливер. Взрыв твоего экземпляра сказки вернул меня назад.

— Но я все еще здесь, — говорит он грустно.

— Мы снова там, где были в самом начале.

— Нет, не там. Помнишь свое будущее? Я знаю, кто эта женщина.

Жасмин Якобс.

— Кто?

— Автор, — объясняю я ему. — Женщина, которая создала тебя.

Взгляд Оливера светлеет. — Это ее дом, где я был? — спрашивает он.

Прежде чем успеваю ответить, я слышу шаги на лестнице. — Суп! — напевает моя мама.

Я быстро захлопываю книгу, убираю ее под подушку и натягиваю одеяло на себя. Дверь со скрипом открывается. — Спасибо, — говорю я. Затем отправляю ложку супа в рот, чтобы моя мама была довольна.

Она садится на край кровати и смотрит, как я ем суп одну ложку за другой. Я промокаю губы бумажной салфеткой.

— Ты ведь не собираешься ждать здесь, пока я доем, или?

Моя мама смущается.