Разного пазла части
Мирослава - девушка, кто пытается начать новую жизнь, что называется - с чистого листа. Но, понять себя, мир вокруг - порой очень непросто. Так случается с Мирославой, поэтому на помощь ей приходит новый знакомый. Очень странный знакомый, нужно сказать.
От Автора:
История о любви. О тех ее виражах, когда чувство на грани запретного, когда узнав о нем, люди неодобрительно качают головой и прицокивают языками.
И все же, такой любви тоже есть место, поскольку от нее не спрятаться и не скрыться.
Панченко Юлия.
«Разного пазла части».
***
От Автора:
Боюсь, что многие после прочтения спросят: «Что ты курила, Юля? Еще есть?». Смеюсь, да, а еще сразу отвечаю – больше нет .
Говоря серьезно, хочу, чтобы Вы прониклись историей. Потому, что она – о том, что вполне может случиться с каждым из нас.
Желаю удовольствия в прочтении, живых эмоций. И мира всем.
Дорожу Вами, друзья.
***
… Не зеркала вина,
что скривлен рот:
ты Лотова жена
и сам же Лот.
Но это только ты.
А фон твой - ад.
Смотри без суеты
вперед. Назад
без ужаса смотри.
Будь прям и горд,
раздроблен изнутри,
на ощупь тверд.
И. Бродский. (с)
***
У меня нет когтей и рогов,
и совсем не видно хвоста.
Я не сын чертей или богов,
я могу касаться креста.
Это странно -
но я вампир,
никогда не вкушавший кровь.
С первых дней, как родился мир,
чтобы выжить, я ем
любовь.
Мне не важно, мужчина ты
или женщина. Всё равно.
Нераскрытые лепестки
ваших губ
одинаковы.
Но,
кожа женщины так сладка,
ароматна и так нежна.
Она тает в моих руках,
опьяняет похлеще вина.
Я глотаю чужую любовь,
словно теплый гранатовый сок.
Он стекает с моих клыков
смесью стонов, желаний и слов.
Мои жертвы не чувствуют боль
и всегда остаются в живых.
Отыграв свою жалкую роль,
их сердца
превращаются
в пыль.
Я древнейшее существо,
я прошел сотни тысяч лиг.
Так ответь же мне, отчего,
я споткнулся на полпути?
Ты стоишь у фонтанных чаш,
и в зрачках моих
дикие звери,
замирают.
Ведь ты сейчас
как Венера с картин Боттичелли.
Твои плечи целует апрель,
люди рядом тускнеют и тают.
И мне кажется, что теперь,
это я -
тот,
кого
пожирают.
Я сегодня в последний раз
поцелую твои ладони,
скулы, губы, созвездия глаз.
Пусть в тебе мое сердце утонет.
Ты - ошибка.
И я - ошибка.
Мы столкнулись, и я - горю.
Счастье призрачно, счастье зыбко.
Я люблю тебя.
Я люблю.
Уходя, не смотри назад,
ненавидь меня каждой клеткой.
Я хотел затащить тебя в Ад,
сделать жалкой марионеткой.
Я пойду, поплотней пальто
запахнув,
прикрывая веки.
Ничего нет смешней, чем то,
что я стал слабей человека.
И пока небо сходит с оси,
а луна надевает рубашку,
алчный монстр в моей груди
умирает, сгорая от жажды.
Великолепный Джио Россо. (с)
***
Вместо пролога.
В этот город не получилось влюбиться. Он был таким же безликим, серым, слегка нелепым, как и пять предыдущих, из которых пришлось уезжать.
Фасады зданий позапрошлого века, украшенные барельефами и винтажной лепниной, уродовали современные кичливые вывески – иногда неоновые, иногда глянцевые, но одинаково безвкусные. Отовсюду рядом с роскошью витражных высоток соседствовала нищета – покосившиеся домишки, хилые хрущевки, заброшенные детские площадки с облупившейся краской на скрипящих каруселях. Старики с протянутой рукой, сидящие прямо на земле, посреди оживленного проспекта. Стихийные рынки, разросшиеся, пустившие корни полосатых палаток прямо в основания архитектурных памятников: там торговали всем подряд, начиная от резиновых галош и заканчивая спелыми крымскими помидорами.
Неуютный город. Чужой.
Думаю, на просторах необъятной родины таких пристанищ – сотни, и все они, как братья-близнецы, вмещают в себя миллионы озабоченных делами, суетящихся людей, одетых в темные, невзрачные одежды. В такие города редко наведываются туристы, потому что там не на что смотреть. Эти селения предназначены для простой жизни, для всех ее неэстетических проявлений. Понадобилась мелочевка наподобие супер-клея, недорогого ножа взамен старенького затупившегося, теплых вязаных носков? Прекрасно, все это можно приобрести прямо по дороге домой (в буквальном смысле), не заезжая в специализированный магазин.
Здесь – в этом стане, небольшая горсть обитателей зарабатывает миллионы, а основная часть потуже затягивает пояса от аванса до получки. Все, как у всех. Как и везде.
Город-миллионник, с равнодушными ко всему жителями - если смотреть на массу, и чуткими, порой благородными людьми, если разглядывать каждого отдельно. Станица, где легко затеряться.
Последнее обстоятельство было мне только на руку.
Я не выделялась из толпы.
Шла себе, натянув на голову глубокий капюшон, как альтернативу зонту; сунув нос в горловину толстовки, и мысленно напевала простую песенку. Думы скакали непринужденно: от окружающей архитектуры и человеческого фактора, до насущных сложностей.