Однако майор попросил, прежде чем будет отдан приказ взять курс на восток, разрешить ему высказать одно простое соображение.

– Говорите, Мак-Наббс, – сказал Гленарван.

– Цель моя, – начал майор, – не заключается в том, чтобы поколебать доводы моего друга Паганеля; еще менее собираюсь я опровергать их. Доводы эти я нахожу серьезными, проницательными, достойными всяческого внимания, и мы несомненно должны на них опираться в наших будущих поисках. Но я хотел бы, чтобы они были подвергнуты еще одной, последней проверке: тогда они станут бесспорны и неопровержимы.

Никто не понимал, куда клонит осторожный Мак-Наббс, и все слушали его с некоторым беспокойством.

– Продолжайте, майор, – сказал Паганель, – я готов ответить на все ваши вопросы.

– И вам будет чрезвычайно легко это сделать, – промолвил майор. – Когда пять месяцев назад мы изучали в Клайдском заливе эти три документа, нам казалось, что другого толкования, чем то, какое было предложено, быть не может. Крушение «Британии» нигде не могла произойти, кроме как у берегов Патагонии. У нас не было даже тени сомнения на этот счет.

– Совершенно верно, – заметил Гленарван.

– Позднее, – продолжал майор, – когда, на наше счастье, Паганель по своей рассеянности попал на «Дункан», ему были предложены на рассмотрение эти документы, и он безусловно одобрил наше намерение производить поиски у берегов Америки.

– Правильно, – подтвердил географ.

– И, однако, мы ошиблись, – закончил майор.

– Мы ошиблись, – повторил Паганель. – Каждый человек может ошибиться, но только безрассудный человек упорно не хочет признать, что он ошибся.

– Не горячитесь, Паганель! – промолвил майор. – Я вовсе не хочу сказать, что мы должны продолжать наши поиски в Америке.

– Тогда чего же вы хотите? – спросил Гленарван.

– Хочу признания того, что Австралия кажется нам теперь единственно возможным местом крушения «Британии», с той же очевидностью, с которой еще недавно таким местом нам казалась Америка.

– Охотно признаем это, – ответил Паганель.

– Принимаю это к сведению, – продолжал майор, – и вместе с тем убеждаю вас не давать воли своей фантазии и не доверять всем этим противоречивым «очевидностям». Как знать! Быть может, после Австралии какая-нибудь другая страна внушит вам такую же уверенность, и если эти поиски снова окажутся неудачными, то не станет ли «очевидным», что их надо возобновить еще в другом месте?

Гленарван и Паганель переглянулись: соображения майора поразили их своей верностью.

– Итак, – продолжал Мак-Наббс, – раньше, чем мы направимся в Австралию, я хотел бы, чтобы была сделана последняя проверка документов. Вот они, эти бумаги, вот карты. Давайте просмотрим одно за другим все места, через которые проходит тридцать седьмая параллель, и подумаем, нет ли другой страны, на которую указывал бы наш документ.

– Это сделать нетрудно и недолго, – заявил Паганель, – так как, на наше счастье, вдоль этого градуса широты лежит мало земель.

– Посмотрим, – сказал майор, разворачивая английскую карту обоих полушарий, сделанную по Меркатору. [59]

Карту разложили перед Элен, и все разместились так, чтобы иметь возможность следить за пояснениями Паганеля.

– Как я уже говорил вам, – начал географ, – тридцать седьмая параллель, пройдя через Южную Америку, пересекает острова Тристан-да-Кунья. Я утверждаю, что ни одно слово документа не может относиться к этим островам.

После тщательного рассмотрения документов все присутствующие должны были признать, что Паганель прав. Острова Тристан-да-Кунья были отвергнуты единогласно.

– Будем же продолжать, – снова заговорил географ. – Выйдя из Атлантического океана двумя градусами южнее мыса Доброй Надежды, мы попадаем в Индийский океан. Одна только группа островов встречается на нашем пути – Амстердамские острова. Обсудим вопрос о них так же, как мы это сделали по отношению к Тристан-да-Кунья.

После тщательного обсуждения Амстердамские острова были тоже отвергнуты: ни одно слово, полное или неполное, будь то французское, немецкое или английское, не могло относиться к этой группе островов Индийского океана.

– Теперь мы подходим к Австралии, – продолжал Паганель. – Тридцать седьмая параллель вступает на этот материк у мыса Бернулли и покидает его в том месте, где находится бухта Туфольд. Надеюсь, вы согласитесь со мной, что, не делая никакого насилия над текстом документов, можно отнести неполное слово stra из английского документа и неполное слово austral из французского к «Австралии»? Это так очевидно, что даже не стоит на этом настаивать.

Все согласились с заключением Паганеля. Его предположение казалось всесторонне обоснованным.