Шрифт:
Тот, кто был Воспитателем, потом — Министром культуры, теперь — Глава пурпуровой иерархии Розы Мiра
Смотрите облик храмов тех, Что звать привык я пантеонами: Они взойдут, как гребни вех Над многолюдными районами. Да явится подобный храм, Как ось культур, алтарь отечества, Синклиты сверхнародов — вам! Тебе, Синклит всечеловечества! Чтоб культ был отразить готов Миры до райской осиянности, Изгоним с наших образов Малейший знак трехмерной данности. Любой из тех, кем благ Синклит, В витраже пламенном отметится Таким, каким он днесь парит И там, в раю, творит и светится. Иерархии, преклоня Лицо на миг, к трехмерной плоскости, Пройдут лишь отблеском огня, Лишь предвареньем светоносности.Пение в глубинах великого конуса
Над прохладными плитами — Фимиам и служенье; С Мировыми Синклитами Всех народов общенье; Спор кровавый меж верами Странен, в прошлое канув, И горят полусферами Купола пантеонов.Ответный хор — под открытыми небесами
Всем, кто ищет, кто молод, Нами будет, как отсвет, В бронзу, мрамор и золото Опыт прошлого отлит, В тело города вкрапленный, Зримо явлен, изваян, — В раме парков, ансамблями Вознесен у окраин.Тот, кто был Архитектором, теперь — Глава последней, зеленой иерархии Розы Мiра
В глубь зодчества разных стран и лет Я долго вглядывался, стиль ища, Хоть общих признаков, примет Порученного мне святилища. Но мир не знал еще террас, Для игр и служб со стихиалями, Спешащими к нам в первый раз, Звеня незримыми сандалиями. Оттуда с Солнцем станем мы Общаться в танце, в действе радостном, Беспечной детской кутерьмы Не убоясь пред ликом благостным!Хор под открытыми небесами
По садам, по лесничествам И у водных ристалищ — Звон и гомон строительства Небывалых святилищ: Там пронизан духовностью Хмель старинный веселья; Там ни ветхой греховности, Ни вериг, ни насилья.Молодые служители зеленой иерархии
Играющие стихиали От пляжа до школьных парт Дух юношества зацеловали Сквозь шустрый и шумный спорт. В просвечивающие слои их Глядится душа, смеясь, И правда об иерархиях Крепит золотую связь.Пение молодых голосов с лесных полян, садов и побережий
Вокруг водоемов — храмы Той связи посвящены: Поем в них по вечерам мы Лазурной Душе Луны; Отцу, великому Солнцу, Плетем хороводы дней, Как пестрые протуберанцы, Как танцы живых огней. И радугу брызг лучистых Меж нами и ним взметя, Крылаты становимся, чисты, Как ветер, огонь, дитя.Режиссер главного театра мистерий
Проект мистериала. Но Его устройств великолепие Не может быть отражено Ни тушью скудною, ни сепией{72}. Вращенье сцен, экранов, призм, Мираклей планы многослойные — Весь этот строгий механизм Дадут понять макеты стройные.Пение в глубине великого конуса
Ни в празднествах, ни в работах Не утоляемый ум Пьет в тихих философиатах Настой прозрений и дум; И чтобы тиару и дискос Принять от нас, иерей Свершает высокий искус В безмолвии монастырей.Ответный хор — под открытыми небесами
Когда ж в городах и селах Утихнет полдневный голк — Бьют гонги в мистериалах, Шуршит, поднимаясь, шелк, И блещущие обиталища Молитв, искусств и труда Являют народам зрелища, Не виданные никогда.Пение в глубинах великого конуса
Дней насквозь просияние Благостройным искусством; Всех щедрот отдавание Возвышаемым паствам; Совершенства возвещивание, Устью дней славословье! Поколений возращивание Неоскудной любовью!