— А как зовут твою подругу? — торопливо вмешалась Акико, заметив, что Ямато помрачнел при упоминании о смерти Тэнно.

Слева от Сабуро сидела девочка с волосами до плеч и карими глазами. Не успела она открыть рот, как Сабуро ответил за нее:

— Это Кику, вторая дочь Имагава Хироми, знаменитого жреца дзэн. — Все поклонились, но Сабуро не унимался: — Интересно, кто будет вести у нас первый урок? Хорошо бы нам досталась сэнсэй Ёса! Она прямо-таки воплощение богини. Наша собственная Томоэ Годзэн!

Джек заметил, что Акико покоробило такое упоминание ее любимой воительницы, и он торопливо перевел разговор на другое:

— Сабуро, а что такое техника «Двух небес»?

— Ну, это секретная техника Масамото…

Однако Сабуро больше ничего объяснить не успел: Масамото завершил ужин, громогласно провозгласив «Готисо-сама!» [48] .

Послышалась команда «Рэй!», все дружно встали и поклонились. Масамото и наставники прошли через Тё-но-ма и исчезли в темноте. За ними, в порядке старшинства, молча последовали ученики.

Джек с облегчением покинул Зал бабочек и вдохнул холодный свежий воздух: больше никто не пялится на гайдзина! Весь вечер, стоило Джеку поднять глаза, Кадзуки бросал на него насмешливый взгляд и говорил что-то о «гайдзине», а сидевшие с ним рядом ученики смеялись.

Джек плелся за Акико, Ямато и Кику, от которых не отставал разговорчивый Сабуро. Посмотрев на звездное небо, Джек попытался найти показанные отцом созвездия — пояс Ориона и Большую Медведицу, звезду Беллатрикс…

Вдруг прямо перед Джеком, преграждая ему дорогу, появился Кадзуки.

— Эй, гайдзин, ты куда?

— Спать, Кадзуки. Как и все остальные, — ответил Джек, сделав попытку обойти задиру.

— Ну ты, гайдзин, кто тебе разрешал называть меня по имени? — Кадзуки с силой толкнул Джека.

Джек потерял равновесие и врезался в подкравшегося сзади другого мальчишку.

— А, теперь ты еще и Нобу обидел! Проси прощения у нас обоих!

— За что это я должен просить прощения?! — Джек попытался пройти мимо, но громадный как борец сумо Нобу и не подумал сдвинуться с места.

— А ты нахал! Не хочешь извиняться? Тогда будешь наказан! — пригрозил Кадзуки.

Нобу хрустнул пальцами, словно собираясь нанести удар, однако Джек не отступал.

— Только попробуй! — вызывающе крикнул он.

Бросив взгляд через плечо Кадзуки, Джек увидел, что Акико, Ямато и остальные уже вошли во Дворец львов, и его храбрость стала стремительно испаряться.

— Что, гайдзин, все ушли? — злорадствовал Кадзуки. — Теперь ты видишь, что Масамото не всегда может за тебя заступиться? Да и кто поверит какому-то гайдзину?

Кадзуки резко ухватил Джека за левое запястье и повернул его. Джек мгновенно упал на колени, отчаянно пытаясь избежать нестерпимой боли в руке.

— Во-первых, проси прощения за то, что сел на мое место. Во-вторых, ты нагрубил мне в присутствии моих друзей. В-третьих, нанес оскорбление, показав на меня палочками. Проси прощения! — потребовал Кадзуки, все сильнее выворачивая кисть Джека и вызывая приступы невыносимой боли. — Гайдзин, проси прощения!

— Пошел к черту! — выругался Джек по-английски.

— Что ты сказал? — переспросил Кадзуки, озадаченный непонятными словами. — Смотри у меня, гайдзин. Как бы ты не пострадал еще до начала тренировок!

Кадзуки сильнее скрутил кисть, боль обожгла руку до самого плеча, и Джек упал лицом вниз, не в состоянии пошевелиться. Намеренно задирая руку Джека вверх, Кадзуки завел ее ему за спину, заставляя ткнулся лицом в землю.

— Что, гайдзин, нравятся червячки? Такие, как ты, лучшей еды не заслуживают! — дразнил Кадзуки. — Секреты нашего боевого искусства не для гайдзинов! Ты здесь чужой, убирайся отсюда!

Кадзуки вывернул руку еще немного, и Джек почувствовал, что она вот-вот сломается.

— Сэнсэй идет! — предупредил Нобу.

Кадзуки вскочил, отпуская Джека.

— В другой раз, гайдзин!

Кадзуки и Нобу скрылись за углом Тё-но-ма.

Джек лежал на земле, прижимая к груди руку. Последние слова Кадзуки — «В другой раз, гайдзин!» — заставили его задрожать: то же самое крикнул на прощание Докуган Рю.

Боль утихла, и Джек осторожно подвигал рукой: цела, хотя все еще нестерпимо болит. Пока он нянчился с больной рукой, к нему подошел сэнсэй Ямада, встал, опираясь на бамбуковую палочку, и посмотрел на Джека, словно на жучка со сломанным крылышком.