Скорбный день. Часть 2
Ева сделала выбор и вынуждена его придерживаться. Ей предстоит совершить путешествие по аду, сорвать семь печатей с книги Апокалипсиса и освободить всадников Судного дня, а заодно с ними и демонов. Но ей отведена вовсе не та роль, на которую она рассчитывает. Ева не герой, она жертва. У нее всего один шанс выжить в опасном мире ада ? научиться доверять врагам.
Не бойся ничего, что тебе надобно будет
претерпеть. Вот, диавол будет ввергать из среды
вас в темницу, чтобы искусить вас, и будете иметь
скорбь дней десять. Будь верен до смерти, и дам
тебе венец жизни.
Откровение Иоанна Богослова 2.10
Глава 1. Допрос с пристрастием
Слуга открыл дверь. Только вежливостью здесь и не пахло. Схожим образом конвоиры подталкивают узников к виселице, навязчиво намекая, что неплохо бы поторопиться.
Идеально смазанные петли не издали ни звука, но головы собравшихся все равно повернулись к нему. Набрав в легкие воздуха, точно ему предстояло нырнуть с головой в воду, а не войти в комнату, он пересек порог. Давненько он не чувствовал себя провинившимся школьником. Уже и забыл каково это, когда на тебя смотрят оценивающе, выискивая к чему придраться. Не отдавая себе отчета, он поправил манжеты черной рубашки. Почему он выбрал именно этот цвет? Будто на похороны собирался.
Молчание затянулось. В глазах, обращенных к нему, читался упрек: «Ты облажался». Каждый в комнате преследовал свои цели, но сейчас они были единодушны, как никогда. Желанию линчевать виновного случалось объединять и более разных существ.
Ворот рубашки сдавил ему горло. Так и задохнуться недолго. Но он не поддался искушение расстегнуть верхние пуговицы. Ни при каких условиях он не покажет своей слабости.
– Александр, - собственное имя из уст отца прозвучало незнакомо. То ли интонация была непривычной, то ли эхо виновато. – Расскажи, будь добр, что произошло.
За последнюю неделю Алекс повторил эту историю раз двести. Настал черед выступить перед курфюрстами. Последние сидели за длинным столом лицом к нему. Не так давно он вместе с всадниками в этой же комнате доказывал, что готов к отведенной ему роли, а сейчас он вынужден объяснять, почему у него ничего не получилось. Главное не дать им понять, что ему известно.
Сделав непроницаемое лицо, Алекс заговорил:
– Мы сняли шесть печатей и добрались до Каина - владельца последнего ключа. Он пожелал беседовать с предводительницей наедине. Она согласилась. После разговора с Каином предводительница заявила, что мы немедленно отправляемся назад. Когда мы поинтересовались судьбой седьмой печати, она ответила, что не намерена ее открывать. Ключ, по ее словам, остался у Каина.
Он умышлено говорил без эмоций. Сухой отчет случайно свидетеля. Не более того. Малейшее проявление чувств могло его выдать.
- Что ты сделал, чтобы ей помешать?
Вопрос задал Андрас, сверля Алекса злобным взглядом. Такому что не ответь, все будет не то.
– Я попытался образумить предводительницу, напомнив, чего ради мы существуем. Но она не слушала меня.
– Ты не совладал с девчонкой? – Андрас наклонился вперед, боясь упустить изменение в настроение допрашиваемого.
– Я не смею перечить предводительнице, - Алекс не удержался и послал курфюрсту мстительную улыбку. С этим ему не поспорить. Всадникам с раннего возраста вдалбливали: слово предводительницы закон. Кому взбредет в голову обвинять его в выполнении ими же придуманных правил?
Андрас, шумно выдохнув, откинулся на спинку стула. Возразить ему было нечего.
- Значит, вы подчинились и поехали назад, как того желала предводительница? – уточнил Асмодей.
- Так все и было, - Алекс посмотрел в хитро прищуренные глаза Дея. Ни на секунду он не надеялся, что ему удалось обвести его вокруг пальца. Дей ближе других курфюрстов знал Еву, и отношения, сложившиеся между ней и всадниками, для него не секрет. Асмодей не раз видел, как всадники игнорировали пожелания предводительницы и перечили ей по любому поводу.
Алекс затаил дыхание. Но, странное дело, Асмодей лишь кивнул в ответ. Словно ничего другого не ожидал услышать. Каковы бы ни были его мотивы, он скрывал их от братьев.
– Теперь, когда вы вернулись в Дом, что, по-твоему, предпримет предводительница? – спросил отец.
- Трудно сказать, - Алекс пожал плечами. – Она дала понять, что не хочет иметь ничего общего с книгой и печатями.
- С чего такая перемена?
- Вероятно, Каин сказал ей нечто, изменившее ее мнение относительно происходящего, - осторожно предположил Алекс. Балансирование между правдой и ложью давалось ему с трудом. Того гляди оступится и сорвется в пропасть.
- Что конкретно? – отец поглядывал на него с усмешкой. Курфюрст Самаэль – повелитель смерти – видел сына насквозь.
- Я спрашивал у предводительницы, но она отказалась пересказать содержание беседы, - Александр спрятался за официальным тоном, как за бронированным стеклом.
- И у тебя нет предположений?
- Никак нет, сэр.
Обмануть отца задача не из легких. Даже Велиал – живое воплощение лжи – поверил. Но отец знал его куда лучше, чем Алекс думал.
– И что теперь? – обратился Мамон к братьям. – Неужели мы сдадимся, когда цель так близка?