– Ты понимаешь, что это значит?
– спросила я не менее взволнованно.
– Он должен быть твоим родственником. Я могу видеть только членов твоей семьи, других охранников я не вижу. Там был кто-то ещё в комнате?

Леандер кивнул.

– Да, два практиканта.

– Тогда он должен принадлежать к твоей семье. Потому что практикантов я не видела.

Леандер снова отвернулся от меня и незаметно вытер глаза. Потом он взял спящего Могвая из его корзинки и начал гладить обеими руками, как будто хотел этим успокоить себя. Могвай счастливо захрюкал. Молчание Леандера длилась долго и я начала нервничать.

Разве он совсем не радовался тому, что Баптисте был его родственником? Может мне стоит снова вернуться к другой теме разговора, потому что это казалось мне важнее, чем какие-то там родственные связи. Кто мог с уверенностью сказать, не взяли ли снова родители Леандера или Чёрная бригада давно наш след?

– Тройной прыжок, - напомнила я Леандеру.
– Значит, ты знаешь, что это такое. Тогда пожалуйста выполни его, прежде чем они нас найдут ...

– Пффф. Это не так просто, Люси. Его нельзя сделать мимоходом.
– Леандер всё ещё смотрел в окно, но посадил собаку назад в корзинку.

– Почему нет? Как он вообще работает?

– Этого я не могу тебе рассказать, Люси. Не то он не получиться. Но он всё равно наверное не получится, так как знание того, как его выполнить, ещё не значит, что его можно также и выполнить.

– Но что нам тогда делать? Что, если они найдут твою частоту и заберут тебя, и что с Чёрной бригадой?
– воскликнула я в панике.

– Тихо, шери. Не буди своих бедных родителей. Моя труппа не найдёт меня. Какое-то время. Баптисте наложил на меня защитное заклинание. Разве ты этого не заметила?

Я покачала головой. Нет, после того, как я сознательно посмотрела на Джонни, то уже больше не воспринимала Баптисте.

– Я сам не знаю, почему он это сделал. Он был не обязан. Я не просил его об этом. Но он сделал. Два, три месяца они не смогут меня найти. Я не знаю, хватит ли этого времени, чтобы сделать тройной прыжок ...

– Вы называете вещь прыжком, которая длиться месяцы? Блин, да это же глупо!
– сказала я гневно.

Что-то в словах Леандера страшно меня тревожило.

– А что будет с нами, если ты его не выполнишь? Защищает ли заклинание и меня тоже? Я не хочу ещё раз становиться невидимой, можешь мне поверить.

– Нет, скорее всего оно не защитит тебя. Проклятия вуду бригады надёжны против защитных заклинаний, пока я не выполню тройной прыжок. Наверное, в будущем, мне придётся спать в своей постели, шери.

– Так даже лучше, - ответила я холодно, хотя мои щёки загорелись, как только поняла, что это означало. Леандеру и мне больше нельзя будет касаться друг друга дольше, чем пару секунд.
– Но если ты сделаешь этот дурацкий тройной прыжок, тогда - тогда ты ведь больше не будешь находиться на стороне охранников и никто больше не сможет тебе навредить, ну ... почему ...
– Я замолчала. Он не должен услышать, как близко я всё это принимала к сердцу.

– Подготовка к прыжку длиться долго, - объяснил Леандер объективно.
– Сам прыжок нет. Но подготовка сложная. Очень сложная. Кроме того ... кроме того я даже не знаю, хочу ли я его делать, - закончил он упрямо.

– Ты можешь конечно и умереть в Гваделупе. Пожалуйста. Потому что так и случиться, в этом можешь не сомневаться. Твоим родителям это было бы даже на руку. К таким идиотам ты хочешь принадлежать и дальше? Я бы насрала на них!

Дерьмо. Это было слишком грубо и подло. Но Леандер не сопротивлялся. Он прошёл насвистывая в ванную, почистил зубы, вернулся назад, выключил свет и, завернувшись в своё/моё одеяло, лёг рядом с Могваем на диване.

Вначале я думала, что он снова только шмыгает носом, вздыхает и крутится туда сюда, как делает всегда, когда хочет обратить на себя внимание. Но это были не те же самые сопение и вздохи. Они звучали мокро и подавленно.

Я ждала ещё полчаса, но это не прекращалось. А так спать я всё равно не могла. Так что протянула руку и включила свет. Леандер лежал спиной ко мне на диване. На нём всё ещё были одеты джинсы и жилет. Одеяло сползло на пол.

– Выключи свет!
– пролаял он хрипло. Но я скатилась с кровати и села к нему на край дивана.

– Ты что, плачешь?

Я взяла его голову в руки, чтобы повернуть к себе. О, нет. Он действительно ревел. Всё его лицо было мокрым, а глаза, опухшие и покрасневшие, смотрели на меня, моргая.

– Ты вовсе не хочешь быть здесь, не так ли?
– спросила я, сильно испугавшись.
– Но почему ты тогда вообще пошёл с нами?

Казалось, что всё вращается вокруг меня. Это не могло быть правдой - Леандер хотел уйти от меня. Со мной он был несчастлив. Леандер с шумом задрал нос вверх и положил руки себе под голову.