— Видите ли, госпожа, — с сомнением проговорил Алебастр, — я не совсем уверен, что это не имеет к ним отношения…

Ян Фартинг прежде никогда не бывал в баронском замке. И не будь он так ошеломлен и измучен событиями этого дня, его наверняка постигло бы сильное разочарование.

Тронный зал был большим, унылым и серым; однообразие стен оживляли лишь несколько гобеленов. Сам трон на поверку оказался высоким деревянным стулом, покрытым резными узорами; перед ним стоял большой письменный стол, заваленный бумагами и книгами. На одном конце стола сидели два старика с бакенбардами — баронские законники. Вид у них был такой, словно их самих наскоро сляпали из пергамента, чернил и клея. В воздухе висел запах отсыревших дров, свечных огарков и остатков былых пирушек: судя по всему, барон пренебрегал услугами уборщиков.

— Да-да-да, положите ее сюда, — велел барон, постучав для ясности по крышке дубового стола. — Только сперва уберите тарелки. Не думаю, что Пугару понравятся объедки моего завтрака!

Придворные унесли тарелки и кубки, после чего водрузили на исцарапанный стол голову Рупа Пугара, покоящуюся на подушке с кистями.

Барон Ричард приказал подать своим низкородным гостям чего-нибудь перекусить и велел им взять стулья и сесть.

— Остается только ждать, пока эта штуковина снова оживет, — сказал он и осторожно постучал тросточкой по макушке Черного Властителя. — Эй! Есть тут кто-нибудь? — спросил он.

Ответа не последовало.

— Итак, любезный Ян Фартинг, займемся тобой. Городской дурачок превратился в героя, — произнес барон Ричард, тоже усаживаясь и с подозрением разглядывая встрепанного и до сих пор ошарашенного юношу. — Как тебе это удалось?

Хиллари, моргая от удивления, тоже повернулась к Яну.

— Да, Ян, как тебе это удалось? Ян вытащил из кармана штуковину, которую Пугар назвал Пером, Что Сильнее Шпаги.

— Понятия не имею.

— В Грогшире магия не действует… по крайней мере такая крупная магия, как у этого прибора! Что-то здесь нечисто! — заявил барон Ричард, с наслаждением отхлебнув большой глоток из кубка с медовухой, поданного слугой. — Держите его от меня подальше, слышите? А то мне захочется его конфисковать!

— О, господин барон, выслушайте меня! Я вовсе не собирался оскорблять вашу светлость! Я не намеревался сражаться с лордом Пугаром. Все это лишь ужасное стечение обстоятельств!

Выслушав перевод Хиллари, барон Ричард сказал:

— Не держи на меня зла, что я не поверил тебе с самого начала. Твоя история звучала совершенно дико, и вся твоя репутация, Ян Фартинг, говорила за то, что это — очередная выдумка. Лорд Пугар, конечно, подтвердил, что ты не лжешь. Но какое это имеет к нам отношение — не пойму, убей Бог!

— Это значит, ваша светлость, — заявила Хиллари Булкинс, — что мы должны немедленно отправиться спасать принцессу, попавшую в беду!

— Хиллари! — перебил ее Ян, у которого в душе уже зародились смутные сомнения. — Я тут немного подумал…

— Хрр-ррумп… гр-рр… алло! — Голова Пугара обрела дар речи, в глазах ее вновь засветилась жизнь. — Были помехи. Вы переместили меня. Что произошло?

— Именно об этом, лорд Пугар, — откликнулся барон Ричард, заметно занервничав при звуке командирского баса Черного Властителя, — мы хотели расспросить вас. — Он заискивающе улыбнулся— И между прочим, добро пожаловать в мой тронный зал.

Черный Властитель оглядел помещение, насколько позволяло неподвижное положение его головы.

— Ни фига себе свинарник! Барон смутился.

— Я не ожидал таких высоких гостей, лорд Пугар!

— Верно, верно, я свалился вам на голову без приглашения. Пока были помехи, я кое-что успел обдумать. У меня есть к вам предложение. Но прежде я хочу изложить вам состояние дел на текущий момент.

Несмотря на то что горло лорда Пугара стало очень коротким, он каким-то образом ухитрился прочистить его. Ян завороженно смотрел на живую голову.

Черному Властителю удавалось говорить с такой чистотой произношения, с такими богатыми интонациями! Ян позавидовал его возможности смаковать каждое слово, как лакомый кусочек, а не пережевывать его с великим трудом, словно мамочкину овсянку.

— По сути, все очень просто, — начал Пугар. — Несколько лет назад я побеседовал с двумя великолепными гипертрифийскими монахами, Вернером и Крепковмазом. Они указали мне на заблуждения Тьмы и мои прежние ошибки и всего за два выходных и за жалкие гроши научили меня чувству ответственности. Я поклялся стать Светлым Властителем и покончить со злодейскими замыслами, выровняв тем самым баланс сил между квадрантами Темного Круга.

Но оказалось, что мои мечты неосуществимы. По крайней мере не сразу. Из политических соображений, а именно ради сохранения столь тягостного союза с лордом Моргшвином, мне пришлось по-прежнему творить злодеяния, чем и объясняются все мои… э-э-э… сомнительные поступки, совершенные после того знаменательного Преображения. Но уверяю вас, добрые друзья мои, что под отвратительной оболочкой Черного Властителя кроется нежное и чувствительное сердце!

— Значит, сегодня вы убивали людей исключительно из притворства? — фыркнула Хиллари.