Работая в книжном Йозефссона, она мечтала о новом, современном книжном магазине — одном из сети, где новые поступления не смешиваются с нераспроданными старыми, с отделом для карманных изданий, где на полках стояло бы по десять экземпляров каждой книги и не корешком, а лицом вперед. И специальные стойки для бестселлеров (не грязно-серого цвета) с пластиковыми табличками вместо небрежно подписанных и наспех заламинированных желтых стикеров. Детективы. Романы. Покеты. Новинки. Об этом Сара мечтала.

Пересматривая «Вам письмо», Сара втайне думала, что книжно-кофейная империя Фокса и сыновей была куда привлекательнее, чем крошечная лавка Мег Райан. Книжный магазин «Академибукхандельн» на улице Мэстерсамуэльсгатан в Стокгольме был самым близким по духу к американским сетевым книжным. Аромат кофе из кофейни «Вэйнс коффи», темные кожаные кресла, которые порадовали бы Джен, люди со стопками новых блестящих книжек, отделы, посвященные научной литературе, как будто кто-то способен на импульсивную покупку книги по физике.

Но такой магазин мог существовать только в столице. Представить его в захолустье было невозможно. Там приходилось довольствоваться одной полкой новинок. Местному торговому центру нужен был книжный, в котором продают бумагу для факсов и стержни для ручек. Книжный, в котором можно было отправить факс и выбрать уродливый подарок для детей. Книжный, в котором в белых пластиковых ящиках можно было найти старые книжки за полцены. Книжный такого сорта.

Сара всегда была неравнодушна к книгам в мягкой обложке. Одной из ее любимых историй была история создания британского издательства «Пингвин». Его основатель Аллен Лейн однажды обнаружил, что забыл взять книгу в поездку. Все, что нашлось в киоске, это газеты, дешевые детективы и женские романы. И Аллена осенило: нужно издавать хорошую литературу в удобном маленьком формате в мягком переплете по цене, не превышающей цену пачки сигарет. Саре это всегда казалось замечательным принципом. Очень жаль, что сегодня книги стоят намного дороже пачки сигарет, несмотря на то, что табачные изделия облагаются высокими налогами.

Сара улыбнулась своим мыслям. Может, стоит поставить одну цену на все книги? Но сколько в США стоит пачка сигарет? Она не знала даже шведских цен на эти вещи.

Издательство «Пингвин» начало выпускать первые карманные книги летом 1935 года. Среди них были произведения Эрнеста Хемингуэя, Андре Моруа и Агаты Кристи. Романы выходили в оранжевых обложках, биографии — в синих, детективы — в зеленых. Стоили они тогда по шесть пенсов за штуку. Как пачка сигарет. А вскоре появился «Клуб читателей Вооруженных сил», занимавшийся продвижением чтения среди солдат, которые служили вдали от дома и семьи. Маленькая книжка как раз помещалась в карман мундира. «Особенно это качество ценилось в лагере военнопленных», — говорили исторические книги, но это Сара всегда находила печальным. Но это тоже свидетельствовало о силе книги. Нет, книга не могла уменьшить боль от потери близкого или установить мир на земле, но на войне, как и в жизни, по крайней мере так казалось Саре, рано или поздно наступает пресыщение. Скука, рутина, пресыщение — все это изнурительно для человека. Он теряет желание жить и постепенно деградирует. И здесь может помочь книга. Особенно если она помещается в кармане пальто. Жизнь в Броукенвиле наладится, как только горожане начнут читать.

Миссия Сары только начиналась. Она была полна сил и решимости осуществить задуманное. Ей удастся привить жителям Броукенвила любовь к чтению, и не важно, что они сами об этом думают.

Открытие книжного сказалось на атмосфере в городе. Но та решимость, которая теперь чувствовалась в воздухе, не была чем-то новым — просто о ней успели забыть. Достаточно взглянуть на Каролину и Джен. Возможно, у жителей просто не было повода проявить свою решимость. Не было повода собраться всем вместе и заняться общим делом. Теперь же, пусть и всего на пару дней, но Броукенвил стал похож на город.

Разумеется, сначала люди не знали, что они будут делать с новым магазином. Зачем им вообще книжный? Книги никто покупать не собирался. И читать тоже.

— Может, Джон заинтересуется? — предположила Джен. Они с Энди стояли на улице и разглядывали магазин. Сара помахала им из-за прилавка.

— Теперь, когда Эми… — Джен замолчала. — Я хочу сказать, ему нужно чем-то заняться.

— Конечно, — согласился Энди. — И у Тома есть время на чтение между заказами. Или вечером после работы.

— Я тоже об этом думала.

— У меня на это нет времени…

— У меня тоже… Дети, понимаешь…

На этом они и порешили. Читать предстояло Джону и Тому.

…Гертруда тоже была настроена пессимистично. Они сидели у Энни-Мэй дома и обсуждали последние новости. Различались их квартиры только деталями. Энни-Мэй предпочитала вышитые панно с душеспасительными посланиями, которые Гертруда называла идиотскими. Гертруде нравились большие картины, написанные маслом и акриловыми красками. Сюжет не имел особого значения. Главное, чтобы рама была массивной, а цвета — яркими. Энни-Мэй нравилась легкая светлая мебель, Гертруде — тяжелая и солидная. Но в остальном их квартиры были похожи как две капли воды. Маленькие и темные из-за задернутых штор, они были заполнены предметами мебели и горшками с комнатными растениями — последствие переезда из дома в квартиру в пожилом возрасте, когда уже сложно расстаться с любимыми вещами, выбросив их или заменив новыми.

Подруги много времени проводили вместе, в основном, у Гертруды. Все стены и потолок у нее дома пропитались сигаретным дымом. В те редкие разы, когда они встречались дома у Энни-Мэй, та все время пыталась тайком проветрить комнату, отчего Гертруда ошибочно считала, что в квартире подруги царит постоянный сквозняк и что той стоит заменить окна.

— Сбор пожертвований — это неплохо, — заметила Гертруда. Сама она пожертвовала кресло, которое все еще находилось в карантине из-за табачного запаха. Но главное — желание.