— После того, как был построен Хогвартс, то есть тысячу лет назад, в мире волшебников, помимо уже существующих семейств с многовековой историей, появилось множество маглорожденных волшебников. Обученные в Хогвартсе, эти люди тоже требовали своего места под солнцем, и постепенно стал формироваться тот мир, который вы знаете. Общество, состоящее из рядовых магов, аристократия, определенное число предприятий, обеспечивающее необходимым волшебный мир, и орган управления, — в разное время это был Совет друидов, Совет магов, Визенгамот, министерство.

— Благодаря многовековой традиции чистокровных, о которой я говорила только что, большинство чистокровных того времени были гораздо более могущественными и умелыми магами, чем маглорожденные. Причин этому было три — переданные по наследству способности родителей, а чаще всего они все же передавались, уже имевшаяся в то время родовая магия, дававшая чистокровным новые способности, и система воспитания ребенка, начиная с самого раннего возраста. До наступления девятнадцатого и частично двадцатого века такая схема себя оправдывала. Чистокровные, тогда гораздо более многочисленные, чем сейчас, обычно вступали в брак с чистокровными, при этом раз в два-три поколения стараясь брать в жены или мужья наиболее сильных маглорожденных.

Класс зашумел, особенно недовольными выглядели слизеринцы, в большинстве своем принадлежавшие к старинным родам.

— Именно так и было. Если вы рассмотрите свои фамильные древа, то увидите, что в некоторых ветвях есть имена, не принадлежащие к старинным чистокровным семьям. Это и есть люди, которые вошли в род ради обновления крови.

— В последние два столетия, изучая родословные деревья многих волшебных семейств, Отдел Тайн пытался выявить механизмы передачи дара. — Продолжила Августа. — Было установлено, что в браке сильных волшебников, не находящихся в родстве ближе чем на пять поколений, всегда рождается как минимум один не менее сильный волшебник. Остальные дети могут обладать как высокими, так и средними способностями, а в редчайших, встречавшихся всего раз или два случаях — и вовсе рождаются сквибами.

На лицах многих детей было написано удивление.

— Таким образом, — Августа улыбнулась. — Было доказано три факта: это передача способностей к волшебству по наследству. Это вред излишне близких браков между чистокровными. И самое главное, чего не ожидал никто из изучавших этот вопрос — то, каким образом в чистокровных семьях родовая магия заботится о поддержании могущества рода.

— Что вы имеете в виду, профессор Лонгботтом? — поднялась рука Гермионы.

— Всё очень просто, — усмехнулась женщина. — Если вы обратили внимание, я сказала, что в браке между не являющимися родственниками сильными волшебниками ВСЕГДА рождается сильный волшебник, хотя бы один. А это невозможно без воздействия чего-то, чем не обладают маглорожденные волшебники, вступающие в брак с маглорожденными — у таких рождались как сильные, так и слабые в магическом плане дети. То есть родовой магии.

— Однако же потом, в девятнадцатом и особенно — в двадцатом веке, кое-что изменилось. В Англии этому способствовали война с Некромантом — темным лордом середины девятнадцатого века. После него — восстание гоблинов в конце девятнадцатого века. Война с Гриндевальдом, захлестнувшая всю Европу в первой половине века двадцатого. И в конце двадцатого века — первая война с Вольдемортом.

Собравшиеся вздрогнули.

— Как вы думаете, что в этих событиях повлияло на волшебное сообщество?

— Профессор Лонгботтом, — неожиданно поднял руку Блейз Забини. — Возможно, вы имеете в виду колоссальные человеческие жертвы среди волшебников?

— Именно, мистер Забини, еще пять баллов Слизерину. — Августа удовлетворенно покачала головой. — За эти сто пятьдесят лет погиб цвет английской и часть европейской аристократии. Чистокровные, присутствующие в классе, могут вспомнить свои фамильные древа — сколько родов сейчас насчитывает больше одной-единственной линии? Практически ни одного. И так же мало чистокровных семейств с более чем одним ребенком. Маглорожденных гораздо больше, их мир исправно рождает волшебников, и за счет того, что маглов на планете несколько миллиардов, даже ничтожный процент рождающихся там волшебников — уже сравним с числом оставшихся чистокровных.

— То есть вы предлагаете отказаться от законов чистой крови? — Подняла руку Паркинсон.

— Не совсем так. Я еще раз повторяю, что законы чистокровных и стремление сохранять кровь во многом разумны, но... Есть отличия между политикой чистой крови двести лет назад и сейчас. Если вы обратили внимание, я говорила, что до определенного времени родовитые маги предпочитали раз в пару поколений добавлять сильную кровь маглорожденных волшебников или же волшебников из других стран, не связанных ранее родственными узами с семьями, принимающими новых членов. А сейчас... Сейчас браки чистокровных заключаются только с чистокровными, что при имеющемся количестве отпрысков старинных семейств приводит к близкородственным бракам. И с каждым годом рождается все меньше сильных волшебников среди чистокровных семейств.

— На следующий урок, который будет уже в сентябре, пожалуйста, предоставьте мне сочинения, в которых изложите ваши мысли и предложения по данной теме. От качества и продуманности ваших предложений будет зависеть оценка.

— Интересный урок, — выдохнул Невилл, выйдя из класса. — Я думал, что слизеринцы взорвутся от злости, услышав такое описание старинных семейств.

— Честно говоря, я не находил подобного ни в одной книге, — Дин Томас, после занятий в дуэльном клубе, прочно вошел в негласную свиту Невилла, так что и в коридорах предпочитал находиться рядом со своим командиром.