Шрифт:
– Молоткова и забирайте, – махнула рукой классная, – Иначе я ему снова двойку поставлю. Ему в подвале самое место.
Егор открыл рот. Происходило самое настоящее чудо.
– Ну пошли, – согласился директор. – Это ненадолго. Успеешь вернуться и решить свою задачу.
Услышав фамилию «Молотков», новенькая ученица широко распахнула глаза и уставилась на Егора, как на говорящую лошадь. Последний раз на него так растерянно смотрела врачиха в рентгеновском кабинете, когда Егор проглотил гайку.
– Николай Сергеевич, ничего страшного, – вприпрыжку поспевая за директором, стал уговаривать Егор. – Я останусь, сколько скажете. Могу и на следующий урок задержаться.
– Не сомневаюсь, – ответил директор. – Слушай внимательно! Спускаемся в подвал. Справа там сложены столы, дальше стоят лыжи старших классов, потом узкий проход. Я тебе подскажу. В конце этого прохода стоят ящики. Ты будешь называть мне их номера, а я записывать. Вот и все. Справишься? – Директор посмотрел на Егора с тревогой.
– Конечно, справлюсь, – важно кивнул Егор. Жаль, ребята не видят, какие важные поручения дает ему сам директор школы. И пусть потом не болтают, что Молотков – главный хулиган!
– Только зайдем за ключами, – предупредил директор – Стой у двери и ничего не трогай!
В директорской приемной скопилось удивительно много народа. Здесь была и секретарь, и завуч, и зачем-то родители Вовки Стрижакова из параллельного класса. Вовкин папа крепко держал сына за руку. А Стрижаков-младший выглядел так, словно недавно засунул пальцы в розетку: волосы дыбом, рубашка и брюки пропитались копотью.
– Молотков, к нашему сыну даже не подходи, – угрюмо процедил Вовкин папа. – Иначе я тебе обещаю серьезные неприятности.
– А я-то тут при чем? – изумился Егор. – Я лишь объяснил вашему Вовке, что для разгона первой ступени лучше брать…
– Я тебе покажу разгон первой ступени! – зашумела мама Стрижакова и толкнула Егора животом. – Ты у меня быстро в колонию загремишь! Кто придумал бросать портфели девочек на крышу?
– Это была катапульта, – стал оправдываться Егор. – Всем же понравилось!
– А кто придумал рыбалку с динамитом? – зло сощурилась завуч.
– А кто гвоздей в рояль напихал?
Молотков с горечью понял – ему здесь не рады. Завуч забилась в угол, выставив перед собой портфель. «Боится моего летающего хомяка, – вздохнул Молотков. – Зря боится, хомяк давно разбился, не выдержав летных перегрузок». Секретарша обняла все вещи на своем столе разом и внимательно следила за каждым движением Егора. Точно курица, заметившая в курятнике чужого кота. «Это она из-за ксерокса, – догадался Егор. – Я ей воды в ксерокс налил, вот она и дуется на меня».
К счастью, Николай Сергеевич вернулся быстро. Они вместе спустились по лестнице. Света внизу не было. В полумраке директор загремел ключами. У Егора вдруг непонятно екнуло в животе: что-то вроде предчувствия. В голове словно хрустнуло и зашептал противный голос:
– Уххходи отсссюда, нечччего тебе там делать, откажисссь, уххходи, а иначчче тебе несдобровать…
Егор сильно подпрыгнул на одной ноге, словно воду из ушей вытряхивал.
– Уходи, глупый мальчишшшка, пока не поздно…
– Молотков, чего головой трясешь? Тебе плохо? – Директор распахнул мощную дверь в подвал.
– Все в порядке, – Егор смело шагнул вниз.
Прямо в жаркую темноту.
Глава вторая,
в которой Егор Молотков считает ящики, немножко сходит с ума и находит замурованную дверь
В подвале было тепло и сухо, пахло пылью, где-то гулко журчала вода. Шли долго, обходили разобранные теннисные столы и залежи стульев. Наконец, впереди показалась гора из лыж и лыжных палок, напоминавшая гигантского спящего ежа. Николай Сергеевич везде зажег свет. Но Егору показалось, что, чем дальше они забираются, тем свет слабее.
– Вон в ту щель карабкайся, бочком вдоль стенки, – скомандовал директор. – Лезь в самый угол. Туда лет сто никто не забирался. Нашел ящики? Давай диктуй!
Ящики были маленькие, но тяжелые. Егор их переворачивал и выкрикивал номера.
– Что-то маловато, – подытожил из-за лыжной баррикады директор. – Ты везде посмотрел? Глянь по сторонам.
Егору вдруг показалось, что вдали зазвонили настенные часы. Одни или даже несколько. На всякий случай он снова помотал головой и поболтал в ушах пальцами. «Еще не хватало с ума сойти», – заволновался мальчик.