Разумеется, христианское духовенство никогда не сможет примириться с доктриной, основанной на применении строгой логики к последовательно построенному логическому рассуждению. Количество тех, которые вследствие этого покинули богословие, никогда не было оглашено. Они задавали вопросы, и им запрещали их задавать; от этого происходил раскол, разочарование и часто отчаянный скачок в бездну атеизма. Взгляды орфиков на эфир как главный посредник между Богом и сотворенной материей точно так же осуждались. Эфир орфиков слишком живо напоминал архея, душу мира, а последняя была по своему метафизическому смыслу столь же близко связана с эманациями, являясь первой манифестацией — Сефирой или божественным Светом. И когда же можно было больше бояться последней, как не в тот критический момент?

Ориген, Климент Александрийский, Калцидий, Мефодий и Маймонид, опираясь на авторитет «Таргума» Иерусалима, ортодоксального и величайшего авторитета евреев, считали, что первые два слова в «Книге Бытия» — Б-РЕШИТ — означают мудрость или принцип, и что идея, что эти слова означали «в начале», не разделялась никем, как только профанами, которым не разрешалось проникать сколько-нибудь глубже в эзотерический смысл этого предложения, — этот факт наглядно доказали Бособр и после него Годфри Хиггинс.

«Все», — говорит «Каббала», — «произошло из одного великого Принципа, и этот принцип есть неизвестный и невидимый Бог. Из Него непосредственно исходит вещественная сила, которая есть отражение Бога и источник всех последующих эманаций. Этот второй принцип испускает, посредством энергии (или воли и силы) эманирования, другие сущности, которые более или менее совершенны, в зависимости от их различных степеней удаления по шкале эманаций от Первоисточника существования, и которые образуют различные миры или категории бытия, все соединенные с извечной мощью, из которой они исходят. Материя есть ни что иное, как наиболее отдаленный результат эманирующей энергии божества. Материальный мир получает свою форму от непосредственного действия сил, стоящих намного ниже Первоисточника Бытия». [36]

Бособр [420, кн. VI, гл. I, с. 291] вкладывает в уста манихейца Св. Августина такие слова:

По Августину, ангелы были созданы до сотворения тверди, и, по эзотерическому толкованию, небо и земля были сотворены после этого, выявляясь из второго Принципа или Логоса — творящего божества. «Слово принцип», — говорит Бособр, — «не значит, что небо и земля были сотворены прежде чего-либо другого, так как, во-первых, ангелы были сотворены до этого, но что Бог все совершал через Свою Мудрость, которая есть его Verbum и которую христианская Библия назвала Началом», — принимая таким образом экзотерическое значение этого слова, предоставленное толпе. «Каббала» — как Восточная, так и еврейская — показывает, что ряд эманаций (еврейские сефироты) изошел из первого принципа, из которых главной была мудрость. Эта мудрость есть логос Филона, и Михаил, глава гностических эонов; она — Ормазд персов; Минерва — богиня мудрости греков, эманировавшая из головы Юпитера; и второе Лицо христианской Троицы. Первым отцам церкви не пришлось слишком напрягать воображение; они нашли уже готовую доктрину, которая уже существовала в каждой теогонии на протяжении тысячелетий до христианской эры. Их троица есть ни что иное, как трио сефиротов, первых трех каббалистических светов, про которых Моисей Нахманид говорит, что «их никто никогда не видел, и в них нет ни недостатков, ни разъединения». Первым вечным числом является Отец или халдейский первичный, невидимый и непостижимый хаос, их которого изошел Постижимый, Египетский Птах, или «Принцип Света — не самый свет, и Принцип Жизни — однако же сам не жизнь». Мудрость, посредством которой Отец сотворил небеса, есть Сын, или каббалистический андрогинный Адам Кадмон. Сын в то же время есть Ра мужского рода, Свет Мудрости, Благоразумие или Ум, Сефира, женская часть его Самого; из этой двойственной сущности исходит третья эманация, Бина или Рассудок, второй Ум — Святой Дух христиан. Поэтому, строго говоря, налицо ТЕТРАКТИС, или четверка, состоящая из непостижимой Первой монады и ее тройной эманации, которая и составляет нашу Троицу.

Как же тут сразу не осознать, что если бы христиане не исказили умышленно в своем толковании и переводе Моисееву «Книгу Бытия», чтобы приспособить ее к своим собственным воззрениям, то существование их религии вместе с ее нынешними догматами было бы невозможно? Раз слово Решит толкуется в новом значении Принципа, а не Начала, и принимается преданная анафеме доктрина эманаций, то положение второго персонажа троицы становится несостоятельным. Ибо, если ангелы являются первыми божественными эманациями из божественной Субстанции и существовали раньше Второго Принципа, тогда антропоморфизированный Сын, в лучшем случае, является эманацией, как они сами, и не может быть богом гипостатически, так же, как наши видимые плоды трудов не есть мы сами. Что эти метафизические тонкости никогда не приходили в голову честно мыслящему, искреннему Павлу — это очевидно; также и из дальнейшего видно, что он, подобно всем ученым евреям, был хорошо ознакомлен с доктриной эманаций и никогда не собирался ее искажать. Как можно вообразить, что Павел отождествляет Сына с Отцом, когда он говорит нам, что Бог поставил Иисуса немного ниже ангелов [«Евреям», II, 9] и немного выше Моисея! Ибо этот человек считался достойным большей славы, чем Моисей [«Евреям», III, 3]. В каких или во скольких подделках, вставленных в «Деяния Апостолов», виновны отцы, — мы не знаем; но что Павел никогда не считал Христа более, чем человеком, «полным Духа Божия», это весьма очевидно:

Мудрость, первая эманация Эйн-Софа; Протогонос, Ипостась; Адам Кадмон каббалистов; Брахма индусов; Логос Платона, и «Начало» Св. Иоанна — все это Решит —[…] «Книги Бытия». Будучи правильно истолкованным, это опрокидывает, как мы уже сказали, всю разработанную систему христианского богословия, так как это доказывает, что за творящим Богом стоит более ВЫСОКИЙ Бог, составитель плана, архитектор; и что первый был только Его агент-исполнитель — простая СИЛА!

Они преследовали гностиков, убивали философов, и сжигали каббалистов и масонов, и когда настанет великий день расчетов и когда засветит свет в темноте, что смогут они предложить взамен ушедшей, погаснувшей религии? Что ответят они, эти притворные монотеисты, эти поклонники и ложные слуги единого Бога Живого своему Творцу? Чем будут они объяснять это долгое преследование тех, кто были истинными последователями великого Мегалистора, верховного великого мастера розенкрейцеров, ПЕРВОГО масона. «Ибо он есть Строитель и Архитектор храма Вселенной; Он есть Verbum Sapienti». [37]