Я делаю несколько шагов навстречу ей, и она терпеливо ждёт, пока я решусь заговорить. Заговорить первой. Раньше это не было проблемой для меня.

– У тебя есть вопросы,- однако, в её интонации не слышно ни намёка на сомнение – Дженнифер уверена, что я хочу поговорить с ней.

– Да,- киваю.

Куда делась твоя непоколебимость, Елена?

Женщина снова оглядывает меня, сощуривается, наблюдает за обстановкой вокруг нас и, наконец-то, обращается ко мне:

– Хорошо. Пойдём.

Рукой она подзывает меня ближе, а сама скрывается за деревянной дверью. Я прохожу в комнату, которая в действительности очень маленькая, но благодаря зеркалам, покрывающим одну стену, она кажется больше.

– Присаживайся,- Джен указывает мне на невысокий стул.

И садится рядом со мной. Я иду в наступление. По-другому я в данной ситуации не могу поступить. Но такое ощущение, будто горло сдавило рыданиями, готовыми вырваться наружу. Я сдерживаюсь из последних сил. Эта блондинка опозорила меня перед всем миром буквально полчаса назад. Она рассказала всем то, что я скрывала. То, что я скрывала даже от лучших подруг.

– Как вы узнали? – говорю я, сглатывая.

Сглатывая горечь от слов, которые я произношу.

– Как вы узнали о том, что было почти девять лет назад? Вы были в Бойсе? Вы собирали материал?

Она невозмутимо пожимает плечами и хватает со стола пачку сигарет. Тонкими пальцами достаёт одну и предлагает мне. Но я отказываюсь – я бросила курить. Дженнифер поджигает сигарету зажигалкой и делает большую затяжку. Когда она выдыхает дым, бросает металлическую зажигалку на стол и в упор глядит на меня.

– В Бойсе? – Её глаза смотрят хищно. Сейчас она похожа на коршуна. – Может, ты хотела сказать, были ли мои люди в Льюистоне ?

Со свистом втягиваю в себя воздух. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Джен знает даже, в каком городе я делала аборт. Значит, ей известно, что ребёнка я не теряла.

– Как вы узнали? – продолжаю повторять я, словно на автомате.- Кто вам рассказал?

Блондинка взмахивает волосами и наклоняется ближе.

– Мы делаем шоу, Елена. И иногда,- уголки её губ опускаются вниз - она имитирует сожаление,- иногда люди страдают из-за этого. Все знают, что я не отличаюсь деликатностью, дорогая. Все знают, что я могу ранить. Я вытаскиваю грязное бельё наружу. Люди, работающие на меня, узнают всё,- пауза,- ВСЁ, что мне будет нужно. Поэтому,- пауза. Её палец подкрадывается ко мне и ногтем она задевает мою серёжку, проводит им по моей щеке,- разгадать твою тайну не составило никакого труда.

Я закрываю глаза, разрешая слезам всё-таки вылиться.

Пусть я плачу.

И пусть Джен видит это.

Плевать.

Абсолютно плевать.

Потом она продолжает:

– Я хорошо знакома с мистером Смитом,- мои глаза находят её, и я замираю,- знаешь такого? Ох, ну конечно, как же ты можешь не знать? – Джен наигранно охает, снова затягиваясь.- Это ведь именно этот козёл не разрешил твоему ребёнку родиться.

В моей голове всё складывается в одну картинку. Все частички мозаики становятся на свои места. Я облегчённо вздыхаю. Знаю, почему. Это не Алекс предал меня. Это не Дэн, не кто-то из его команды.

Киваю, поджимая губы. Дженнифер сбрасывает пепел прямо на пол.

– Он рассказал? Этот хренов продюсер.

– Да,- достаточно просто соглашается женщина.

Я в очередной раз не могу не заметить, как гордо она держится. Красивая и гордая. Я злюсь на неё. Я ОЧЕНЬ на неё злюсь. НО! По какой-то непонятно для меня причине я вижу в Дженнифер частичку себя. Как будто мы немного одинаковые. Немного, совсем чуть-чуть, лишь кусочком души. Что ранило Джен? Или кто? Узнаю ли я когда-нибудь?

– Знаешь,- она бросает окурок сигареты себе под ноги и прижигает его носком туфли,- некоторые люди такие продажные, Елена. Этот мир такой. Он грязный, он замаранный. Здесь нет ничего такого, за что можно было бы отдать свою жизнь.

Вспоминаются тут же слова из книги «Маленький принц»: «Вы красивые, но пустые. За вас не захочется умереть».

– Но вы не рассказали правду,- мотаю головой, всхлипнув.- Почему?

Она молчит, в конце концов, через пару минут всё же ухмыльнувшись мне. Поднимается и подходит к зеркалу. Она в нём может рассмотреть себя во весь рост. Ох, это облегающее платье, наверное, свело с ума не одну тысячу мужчин. Что-то мне подсказывает, что Дженнифер немного отличается от того мира, который описала.

Джен, как побитая птица: её крыло ранили и теперь она боится летать и боится приближаться к людям душой. Она больше не раскрывается им. Правильно ли я мыслю? Она просто играет, причём постоянно. Когда-нибудь Дженнифер устанет от этого, но что толку … если рядом нет никого, кому можно довериться…?

– Какая разница,- говорит она, устремив свой взгляд на меня через отражение в большом зеркале. – Какая разница, почему я сделал тебя популярнее? Или Дэна…вас обоих…

– Что это значит? – я сдвигаю брови вместе.