Зловещим факелом несут,

Лишь только б верности сосуд,

Где слезы ландышей, барвинок,

40 Не опрокинул черный инок —

Сомнение в сетях тропинок,

Меж пней и цепких корневищ?!.

Как страшны призраки кладбищ

И ревность с волчьими глазами!

Кнут Гамсун, синими цветами,

Норвежских хижин огоньками

Разрывы жил перевяжи!

Чтоб васильком в росистой ржи

Моя Алёнушка вернулась —

50 Влюбленность — с костяникой туес,

Лесной ручей, где лик Нарцисса,

В серьгах из пестрого Туниса,

Но с русскою льняной улыбкой.

Кнут Гамсун — в соснах дождик сыпкий,

Соленый жемчуг горстью глыбкой

Недаром плещет в темень совью,

Но чтоб заморскою любовью

Пахнуло б в бороду мою,

И стих запел: «Люблю, люблю!»

1929(?)

463

С тобою плыть в морское устье,

Не отрывая уст от уст...

В широком парусном искусстве

Поют, как ветер, трубы чувств.

Так не тоскует мать о сыне,

И сын по матери своей,

Изгнанник бедный на чужбине

По тишине родных полей.

Так не печалятся о брате,

Друзьях, о друге дорогом —

Свет предвечерний на закате

О пребывании земном.

Так не кручинилася Хлоя

И тысячи влюбленных душ.

Наездник, выбитый из строя —

У гроба овдовевший муж!

И так не плачет лист зеленый,

Распятый на людском кресте, —

Слепец и смрадный прокаженный

По отгоревшей красоте,

Как я о яхонтах глубинных

В твоих морях, в твоих зрачках,

Так в шумах липовых вершинных

Всегда звенит разлуки страх!

Между 1929 и 1932

464

Старикам донашивать кафтаны —

Сизые над озером туманы,

Лаптевязный подорожный скрип...

Нет по избам девушек-улыб,

Томных рук и кос в рублях татарских;

Отсняли в горницах боярских

Голубые девичьи светцы.

Нижет страстотерпные венцы

Листопад по Вятке, по Кареле —

Камень-зель, оникс и хризолит...

Забодали Мономахов щит

Туры в белозубые метели —

Он в лохмотах бархат, ал и рыт.

Вороном уселся, злобно сыт,

На ракиту ветер подорожный,

И мужик бездомный и безбожный

В пустополье матом голосит:

— Пропадай, моя телега, растакая бабка-мать!

Где же ты, невеста — павья стать,

В аравийских паволоках дева?

Старикам отжинки да посевы,

Глаз поречья и бород туман.

Нет по избам девушек-Светлан,—

Серый волк живой воды не сыщет.

Теремное светлое кладбище

Загляделось в медный океан.

Узорбчье, бусы, скрыни, прялки...

Но в тюки увязаны русалки,

Дед-мороз и Святки с Колядой,

Им очнуться пестрою гурьбой,

Содрогаясь, в лавке антикварной.

Где же ты, малиновый, янтарный

Русский лебедь в чаше заревой?!

Старикам донашивать кафтаны,

Нам же рай смертельный и желанный,

Где проказа пляшет со змеей!

Между 1929 и 1933

465—476. О чем шумят седые кедры

Анатолию Яр-Кравченко

1

Сегодня звонкие капели —

Прилет касаток из Египта

На милый север. Явь иль сон?

Но, бубенцы, капели сыпьте

В молотобойный вешний звон!..

Цветите, ярь и конопели!

Не солнце ль чинится в слесарне,