– А что мне делать?

– Раздевайся. – я округлила глаза.

– Чего делать?? – Мэт закатил глаза.

– Раздеваться. Я должен видеть, с чем работать. Ты явно набрала десятку. Мне нужно узнать, на что обратить внимание.

– Я и сама могу тебе сказать. – буркнула я.

– Раздевайся. – тон был непробиваем, и я потянулась к краям футболки, стягивая её через голову. Бросив вещь на пол, я обняла себя. – Дальше. Если ты думаешь, что чем-то удивишь меня, то глубоко ошибаешься. – я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. В принципе, мне было известно, что тело должны показывать на прослушивание, тем более, когда уже решаются вопрос о принятие в группу – это следующий этап отсеивания участников, после голоса. Но с каким пренебрежением об этом говорил мне Мэт, больно отдавалось в моё сердце. Я неловкими движениями стала расстёгивать пуговицу на своих джинсах. Когда на мне не было ничего кроме нижнего белья, Мэт оглядел меня.

– Ты себя запустила. – я закусила губу.

– Знаю.

– Ладно. С этим мы разберемся. Диетолог поработает с твоим меню, а я буду заниматься с тобой физическими упражнениями. Так, ладно. Теперь танцуй.

– Чего?

– Я хочу посмотреть, как ты умеешь управлять своим телом. Это необходимо, чтобы правильно двигаться на сцене. – Мэт закатил глаза.

Я ощущала, как краснею до кончиков пальцев. Мало того, что я разделась, так еще и танцевать в нижнем белье? Он издевается? За кого он меня принимает?

– Я не буду танцевать. – Мэт вскинул брови. – Я не буду танцевать в нижнем белье. – и тут парень разразился диким смехом.

– Ох. Значит всё-таки я тебя знаю. – на мгновение его голос звучал также тепло, а глаза излучали нежность. Но это длилось всего пару секунд, затем всё опять встало на свои месте – холодный, непроницаемый Мэт. – Ты можешь одеться и тогда станцевать.

Я постаралась показать ему всё на, что способна. Он внимательно смотрел на меня, оценивая каждое движение. Затем выключил музыку и произнес:

– Отлично. Личные занятия с хореографом не потребуются, начнешь заниматься сразу с нами. – я кивнула, а он подошел к шкафу и достал какие-то листы бумаги. Я уже судорожно перебирала в мыслях, что это могло быть. Мэт положил их мне в руки – это был контракт.

Глава 23.

Если бы мне год назад сказали, что я буду держать ручку над контрактом с группой «Падших», то, наверное, я бы посмеялась в лицо этому человеку. Ком застрял в горле, не давая нормально глотнуть.

– Ты будешь подписывать? – насмешливый голос Мэта вывел меня из ступора.

– Что? – фронтмен поднял бровь и посмотрел на меня в упор.

– Контракт. – он указал пальцем на листы бумаги передо мной.

– А, да, конечно. – я быстро поставила подпись там, где следует.

– Даже не прочтешь.

– Я уверена в тебе. – после этих слов я застыла на месте, они вылетели раньше, чем мой мозг смог задуматься о сделанном. Мэт расширил глаза и замер. Я тряхнула головой. Почему просто нельзя держать язык за зубами?! – В смысле, я уверенна в твоем профессиональном подходе.

– Очень радует. Завтра нужно быть на месте и начинать работать над тобой. – я нахмурила брови. – Ты же должна понимать, что от 10 килограмм нужно избавиться в ближайший месяц. Потому, что через месяц мы официально представим тебя. Мы будем давать обширное интервью. К тому моменту, ты должна быть осведомлена во всех вопросах. Главное, не давать застать себя врасплох. Тебя будут преследовать, начиная с того дня, как пойдет слух о том, что ты появилась в группе. Тем более, что…кхм…нам привязывают отношения. Этот вопрос мы тоже должны обсудить, что будем делать дальше – продолжать делать вид, что встречаемся или отношения останутся в прошлом.

– Слишком много информации. – я простонала эти слова. Могу поспорить, что уголки губ Мэта дрогнули в улыбке. Я подняла на него свои глаза. Мэт был не отразим, когда покусывал кончик карандаша, о чем-то явно задумавшись.

– Завтра в 10:00 ты должна быть в нашем доме со всеми нужными вещами. Не опаздывай, пожалуйста. Мы начнем с физических упражнений. Будешь тренироваться со мной. – я округлила глаза. – Что? Заодно и посмотрим на твою физическую форму.

– Она ужасна.

– Значит, это нужно исправлять.

– Ты знал, что ты изверг.

– Ещё какой. Ты себе этого даже не представляешь.

Через 10 минут я уже стояла на остановке и набирала сообщение Лерке и Никите. От мысли, что завтра я уже не буду жить в своей небольшой, но ставшей за последние пять лет родной квартирке, меня пробивала волнительная дрожь. До всех несчастных случаев мы с семьей жили в четырехкомнатных хоромах, которые папа купил, когда дела в бизнесе шли как никогда отлично. Но связи с уже известными обстоятельствами, нам пришлось продать эту квартиру. На папе был кредит за оборудования в своем офисе, который Таганов наотрез отказался оплачивать. На тот момент он уже являлся руководителем конторы, но был слишком хитер, поэтому всю задолженность повесили на нас. Так мы оказались в не менее прекрасном районе, около станции метро «Автово». Но я не жалею. Оглядываясь на мою жизнь, это самый безобидный повод о сожалении и даже не стоящий заострять своё внимание. На самом деле, я бы согласилась жизнь в маленькой квартирке, но чтобы мои родители были живы. Я всё же уже взрослый человек, а вот брату нужны мама и папа, которые готовы прийти на помощь. Он хоть и пытается казаться мужественным, но в душе – обделенный вниманием ребенок. Я подняла глаза к небу и вдохнула воздух, наполненный озоном после дождя. Счастье окутало меня с ног до головы, отдавая в кончики пальцев слабым покалыванием. Я почувствовала слабость в мышцах, как после спринтерского марафона. Поэтому, сев в автобусе у окна, я закрыла глаза и отдалась голосу, который принадлежал чертовски красивому и обаятельному фронтмену.