– Он рехнулся что ли?

Услышав над ухом упавший голос Виталика, я отвлеклась от своих весёлых, совершенно идиотских мыслей и вопросительно посмотрела на него:

– Что ты сказал?

– Я говорю, спятил он что ли? Прямо к Дубровину идёт, ты глянь…

– Ну и что? Не всё ли равно – к кому он идёт?

– В принципе, всё равно. – Виталик вздохнул. Он просто сильно нервничал и для него сейчас любой шаг Вадима был плохим знаком. Сам факт, что драка произойдёт в центре города, являлся приговором для всех нас, и мне оставалось лишь удивляться тому, как спокойно, беспрекословно следовали пацаны за Канарейкой в это пекло, прекрасно осознавая, что он пьян, и что в трезвом состоянии он сам бы не посмел сунуться сюда ни за какие коврижки. Выходит, даже такой Канарейка был для них авторитетом. К тому же, насколько я поняла, все они, как и Виталик, боялись, что один он непременно попадёт в беду, и стремились поддержать его, несмотря на то, что в беде теперь оказывались они все. В том числе и я. Но ведь и я тоже шла вместе со всеми. И я так же, как все, вполне понимала, что меня ждёт. Удивительно, но страха больше не было – всем мои существом сейчас владело жгучее любопытство, его не могла заглушить даже тревожная мысль о маме. Что будет, если она узнает? Представить себе это я уже не успела – мы наконец-то пришли…

17

Обычный уютный дворик вблизи обычной, отнюдь не новой девятиэтажки. Детская площадка, такая же, как везде: горка, «радуга», качели-карусели, деревянный домик, лавочки с молодыми мамашами и неуклюжими карапузами в песочнице. Бабульки, гуляющие под ручку вдоль асфальтированной дорожки…Эта идиллия вот-вот должна была разрушиться надвигающимся Армагеддоном в лице Вадима Канаренко. Сомневаться в этом не приходилось – возле одного из четырёх подъездов, на скамейке сидели ребята, увлечённые игрой в карты. Некоторые, удобства ради, расположились на корточках рядом. В спешке я успела насчитать шесть человек, седьмая – очень яркая, кудрявая брюнетка с бюстом Памелы Андерсон восседала на коленях у крепкого, широкоплечего парня с короткой стрижкой, и с упоением тянула тонкую дамскую сигарету. Я сходу исключила красавицу из списка бойцов, сюда же приплюсовала и самоё себя. Стало быть, шестеро на восьмерых…У нас весомое преимущество перед противниками, к тому же главный наш козырь – неожиданность. Вряд ли эта дружная компания заметила, как мы приближаемся. У них и мысли, поди, нету, что здесь на них может кто-то напасть.

Сказать по правде, практически все наши ребята, едва ступив на этот двор, снова оробели: слишком мирной была окружающая обстановка. Вид детских колясок на площадке и возбуждённый, радостный писк детворы никак не располагал к боевым действиям прямо здесь и сейчас, всё-таки мои новоявленные друзья были людьми и каждый из них в той или иной степени обладал совестью. Мы дошли до угла дома и словно натолкнулись на невидимую преграду. Все, кроме Вадима. Он почти бегом преодолел расстояние от угла до заветного подъезда, не слыша испуганных воплей за своей спиной:

– Вадька! Ты куда попёр?!

– Канарейка! Стой! Ты что, сдурел?!

– Вадька-а! Вернись, дурак, что ты делаешь?!

Он не слышал. Или не хотел слышать. Более того, драться он начал сразу. Вот так, запросто, подлетел к мирно отдыхающей тусовке и со всего маха, одним ударом сбил со скамейки на землю первого попавшегося парня:

– На, с-сука, получай!!!

Это действие произвело на всех собравшихся у подъезда эффект разорвавшейся бомбы. Ребят словно холодной водой из ведра сверху окатили. Сидящие на скамейке и на земле подскочили на ноги; с визгом свалилась с коленей своего кавалера красивая брюнетка, её сигарета взлетела в воздух и едва не попала за шиворот Костику Сергиенко, который первым пришёл в себя и, ловко поймав Вадима за воротник «пилота», оттащил его от друзей.

– Канарейка?! Ты чё, с дуба рухнул? – Поведение Костика было воистину рыцарским. Он вполне резонно понимал, что место для выяснения отношений тут не самое подходящее и ничего не делал – просто держал обидчика за шкирку, но Вадим, очевидно, считал это оскорблением своего достоинства и неистово брыкался, вырываясь из сильных рук Сергиенко:

– А ну пусти!!! Пусти, кому сказал!!! Дерьмо!!! Козёл!!! Пусти!!! Убью, гниду!!!

Канарейку конкретно развезло – он уже ничего не соображал, голос его срывался, хрипел и снова повышался почти до визга. Это выглядело довольно забавно со стороны, и, тем не менее, нам было не до смеха. Безумные выкрики Вадима привлекали внимание окружающих. Старушки перестали прохаживаться по дорожке, замерли на месте, пугливо озираясь на подъезд, возле которого творилось что-то страшное. Молодые мамы крепче вцепились в ручки своих колясок, мамы чуть постарше на всякий случай стали звать детей из песочницы. А бесплатное цирковое представление между тем шло своим чередом.

– Пацаны, да он же лыка не вяжет! – Весело объявил кто-то. – Вот это номер!

– Канарейка, ты чё, драться пришёл? Один?!

– Во даёт!

Раздался дружный взрыв хохота. Так и есть, они не видели нас, застывших на углу в напряжённом ожидании, поэтому и прикалывались от души. Правда, как мне показалось, настроены звёздновцы были вовсе не агрессивно и против Вадима вроде бы ничего не имели.

– Успокойся, Вадинька, что ты так расшумелся? – Ласково, как ребёнка, попросила Канарейку пышногрудая «Памела». – Вон, людей перепугал.

– Пошла на х…й, мочалка! – Последовал яростный вопль. – Под всеми побывала, пока меня тут не было, тварь?!

– Отойди от него, Анжел. – Вмешался коротко стриженный, гориллоподобный парень, на коленях у которого только что сидела эта самая Анжела. – А ты е…альник закрой, Канаренко, пока я сам тебя не заткнул. В нашем коллективе дам оскорблять не принято.

– Ой-ой-ой, рыцарь, б…дь, нашёлся, я не могу! В чём дело, Беркович?! Даёт она тебе что ли хорошо?! Она всем хорошо даёт, смотри только триппер не подцепи!

Ну а дальше, естественно, произошло то, на что Вадим так усердно напрашивался всё это время: Беркович набычился, запыхтел как старый «запорожец» и что было сил, от души двинул пьяного дебошира под дых. Если бы не Костик, продолжающий крепко держать Канарейку за воротник дублёнки, тот непременно свалился бы прямо под ноги Сергиенко и Берковича. А так, Вадим просто мотнулся в сторону, пытаясь дать обидчику достойный отпор. У него ничего не получалось.

– Ещё хочешь? – Угрожающе двинулся к бахчинскому налётчику Беркович. – Сейчас получишь…