— А что делать со шпионами? — спросил принц.

— Пусть нападают, мы будем готовы. Я обо всем распоряжусь, мой господин, не беспокойтесь. Все мятежники будут схвачены.

— Значит, ты все слышал, — улыбнулся принц и продолжил: — хорошо, что сегодня. А то завтра похороны отца. Не хочу, чтобы что-то омрачило этот великий день, — произнес Апинсол и снова улыбнулся.

Карета тихо подъехала к дворцу правителя. Покои Апинсола находились в правой стороне дворца, а покои сестры — в левой. Основная часть дворца разделяла детей, чтобы они с детства не общались, а росли порознь, как чужие люди. Ведь только мальчики наследовали трон, девочкам же оставалась покорная участь жены того, кого выберут в мужья отец или брат.

На улице уже стемнело. Солнце зашло за горизонт и медленно уступило владения ночному светилу. Сегодня на небе красовалась полная луна. В летнее время она вставала со стороны главных ворот и была хорошо видна из окон тюремных камер. Ночное светило щедро освещало помещение, в котором находились Элла, Золт и молодая девушка.

Последняя уже пришла в себя и сидя возле железной двери, беззвучно плакала. Она пыталась закрыть лицо ладонями, но пальцы безудержно дрожали, как будто девушка играла на каком-то невидимом инструменте. Девушка всхлипывала, осматривая новое жилище. Она вытирала слезы ладонью, размазывая по щекам пыль и кровь. Тело ныло и болело, как будто она побывала в роли мяча или груши для битья. Казалось, на нем не осталось живого места. Все испещряли синяки и ссадины, как говорят некоторые мужчины — «живое мясо». Девушка слышала это выражение, когда ее ногами били стражники.

Пытаясь вспомнить, что произошло после того, как она обвинила сборщиков налогов в мошенничестве, девушка закрыла глаза. В голове вертелись лишь крики чьего-то маленького ребенка и тупые звуки ударов по ее телу. Девушка помнила действия отца, он не сказал ни слова, не стал заступаться, а молча наблюдал, как избивают дочь. Она потеряла сознание, когда ее потащили по улицам города, небрежно держа под локти. К горлу подкатил очередной крик боли, но девушка сдержалась. Внутри что-то клокотало и ныло. Придавив локтем живот, побитая попыталась встать. Адская боль пронзила каждую клеточку и ударила огромным железным молотом по голове, отчего в глазах потемнело, а в ушах оказались пробки. Девушка перестала видеть и слышать, все вокруг кружилось, а тело изнывало от вновь возродившейся сильной боли. Посидев еще несколько минут, она все-таки решила встать. Заключенная, медленно перебирая руками вверх по стене, приподнялась и пошла к окну маленькими шагами. В это время открыла глаза Элла и вскрикнула от неожиданности:

— О, силы, дитя, ты так напугала меня! — женщина встала и, подойдя к девушке, помогла ей сесть на кровать. — Как ты?

Та кивнула и попыталась улыбнуться, но ей это не удалось: разбитые губы не хотели двигаться. Она посмотрела на соседнюю кровать, на которой спал старик.

— За что ты сюда попала? — спросила Элла, всматриваясь в юное лицо.

— Сказала правду, — прошептала девушка, обнимая себя руками.

— О, милая, ты же знаешь, в нашем мире опасно говорить, а тем более, правду. За нее могут наказать, — женщина погладила несчастную по волосам. — Как тебя зовут? Где твои родители?

— Заммира, — тихо произнесла избитая, глядя в одну точку на противоположной стене камеры. — Я сирота… наверное…

— Как так, наверное?

— Мать умерла десять лет назад, отец женился на другой и больше не обращал на меня внимания… И я просто сказала правду сборщикам налогов. Что нам нечего есть… Но меня никто не слушал. А отец даже не заступился… Он спокойно наблюдал, как меня били…

— Бедная… — все, что смогла сказать Элла.

Ночь перестала быть спокойной, подул сильный ветер и нагнал черные тучи. В камере потемнело, от старых каменных стен потянуло сыростью. Девушка встала и медленными шагами прошлась вдоль стены, ощупывая пальцами каждый камень камеры. Она несколько раз проследовала туда и обратно. Женщина молча наблюдала за Заммирой, не понимая, зачем та ходит туда сюда. Но девушка лишь хотела немного забыть о боли, пронизывающей тело. Боль не только от синяков и ссадин, но и от предательства родного отца. Девушка знала, что ей никто не поможет, теперь она одна. Заммира не знала, что делать, как быть, что будет дальше? Эти вопросы, перебивая друг друга, кипели в голове, не давая покоя.

Послышался треск. Девушка ощутила вибрацию камней. Треск усилился, и противоположная стена стала осыпаться. Старик проснулся и, не понимая, что происходит, забегал по камере. Женщина схватила его за руку и оттащила к стене, где стояла Заммира. Посыпались камни, в середине образовался разлом: небольшая щель, в которую было видно соседнюю камеру. Девушка посмотрела на Эллу, старика и направилась к стене.

В коридоре послышались крики, стража прибежала на шум и вломилась в соседнюю камеру. Заммира заглянула в щель и увидела, как стража пытается схватить одного из заключенных. Но мужчина ловко уворачивался от ударов и вскоре, схватив одного из стражников, прикрылся им, сделав из него щит. Завладев мечом, он быстро расправился с остальными. Мужчина взял у убитого ключ от камеры и запер ее изнутри, а затем пошел в противоположной стене. Только сейчас Заммира заметила, что в углу на несущей стене образовалась большая трещина. Через нее можно попасть на свободу. Мужчина нагнулся, отбрасывая со своего пути несколько булыжников.

— Осторожно! — крикнула Заммира. Она увидела, что из дальнего угла на мужчину хочет наброситься какой-то старик. Что-то блеснуло в руках нападавшего, другой попытался увернуться, но не успел. Перехватывая нож, мужчина порезал руку и не смог отразить удар полностью. Нож ударился о булыжник и упал рядом с трещиной.

Заммира, сомневаясь в правильности своего решения, подтянулась и стала просовываться в трещину. Она пыталась лезть тихо, но, когда вытаскивала ногу, зацепила юбкой небольшой камень. Шорох привлек внимание мужчины, он оглянулся, и старик нанес сильный удар по его голове. Заммира испугалась и, резко дернув ногу, потеряла равновесие и упала на пол.

— Кто это у нас такой храбрый? — с лукавой улыбкой произнес убийца и медленно подошел к девушке.

Заммира испуганно отползла в сторону, дрожа несколько тот страха, сколько от боли, что окутала плотным покрывалом тело. Правой рукой она нащупала что-то прохладное и острое. Девушка прижалась к стене. Сердце безудержно колотилось, она почти теряла сознание. Старик подошел совсем близко и, наклонившись, схватил девушку за горло. Рука Заммиры сама, как будто от сильного удара, дернулась вперед, и нож вонзился в живот нападавшего. Тот захрипел и, согнувшись, упал рядом с девушкой. Заммира тяжело дышала, она повернулась к мужчине. Медленно подползла к нему и коснулась плеча. Раненный застонал, и девушка дернулась.