Шрифт:
Сталин прекрасно понимал критическую важность ресурсов и контроля над ними. Все лучшие вооружения, с которыми СССР вступит в войну, были созданы в конце 1930-х годов. Этот момент почему-то не замечают исследователи, хотя на него стоит обратить внимание. Что мешало раньше придумать танки, пушки и самолеты, ставшие гордостью нашей страны? Или запустить их в серию? Или испытать? Что? А может быть, кто?
С 1931 года начальником вооружений РККА, отвечающим за эту работу, был назначен наш старый знакомый, «невинная жертва сталинских репрессий» товарищ Тухачевский. Приведу один фрагмент из воспоминаний легендарного конструктора противотанковой пушки ЗИС Василия Гавриловича Грабина.
Как работает система создания вооружений? Сначала формируется заказ, военные определяют, каким должно быть оружие, какие задачи оно должно решать. После чего конструкторы работают, результаты их труда проверяются и тестируются. Если оружие полностью соответствует заданию, оно идет в серию, чтобы поступить на вооружение армии. И вот ситуация: после пробных стрельб пушки, сконструированной по заданным характеристикам, молодой конструктор товарищ Грабин подходит к начальнику вооружения Красной армии товарищу Тухачевскому. Орудие и расчет прекрасно показали себя на стрельбах. Вес орудия на 200 кг меньше заданного. Но после осмотра пушки и пробной серии выстрелов Тухачевский ничего не говорит и вообще мало ей интересуется. Набравшись смелости, молодой конструктор спрашивает его прямо:
«Скажите, пожалуйста, может ли наша пушка удовлетворить современным требованиям Красной Армии?
Я ожидал прямого ответа, но услышал другое:
– Вам надо еще поработать над ней и постараться уменьшить вес.
– Пушка на двести килограммов легче, чем задано в тактико-технических требованиях Артиллерийского управления.
– Это хорошо, но нужно еще снизить вес.
– Хотелось бы знать предел, к которому мы должны стремиться.
– Чем меньше, тем лучше, – ответил начальник Вооружения.
На этом наша беседа закончилась». [131]
131
Грабин В.Г. Оружие победы. – М.: Издательство полит. литературы, 1989. С. 97–98.
Что это значит? Это значит, что орудие, нужное армии, уже есть, оно готово, но Тухачевский его на вооружение не берет и в серию не запускает. И, может быть, не пустил бы, если бы не настойчивость конструктора Грабина и внимательность Сталина. Дело было так. Через некоторое время проходили плановые стрельбы, на которые были выставлены все разработанные перспективные орудия. Смотреть и выбирать должна была правительственная комиссия во главе со Сталиным, а не один Тухачевский. В день проведения стрельб Грабин видит, что его самый новый и перспективный образец отсутствует на стрельбище. Никакие беседы не могут решить вопрос. Сам конструктор описывает это так:
«Отсутствие “желтенькой” пушки меня прямо-таки резануло по сердцу… Мои объяснения и просьбы успеха не имели. На следующий день на полигон прибыл начальник Артиллерийского управления, он же заместитель начальника Вооружения, комкор Ефимов. Я обратился к нему с просьбой поставить «желтенькую» на позицию. Он отказал. 13 июня приехал на полигон Тухачевский. Он тоже отказал. Очень было досадно. Что еще можно сделать? У него власть, у меня только просьба… А мне было известно, что смотр намечен на 14 июня. После отказа Тухачевского я испытывал состояние, близкое к отчаянию. В самом деле, можно ли было спокойно отнестись к тому, что созданное нашим коллективом с таким трудом, с таким напряжением перечеркивалось одним махом даже без объяснения причин. Видя всю безвыходность нашего положения, я заявил Тухачевскому, что при докладе руководителям партии и правительства скажу, что нашу третью пушку закрыли в сарае и все мои просьбы вплоть до обращенных лично к начальнику Вооружения не привели к положительному результату.
– Так и скажете? – спросил Тухачевский.
– Да, так и скажу.
– Хорошо, мы поставим вашу третью пушку, но стрелять из нее не будем». [132]
132
Грабин В.Г. Оружие победы. – М.: Издательство полит. литературы, 1989. С. 110–111.
Обратите внимание, как Тухачевский последовательно мешает показать изобретение Грабина правительственной комиссии. Казалось бы, что может быть проще? Дайте выстрелить, и пусть принимается решение. Но Тухачевский сначала отказывается выставлять орудие Грабина, а потом под напором конструктора соглашается показать его, но не разрешает стрелять, что само по себе глупо и странно. Как можно выбирать пушку, если она не выстрелит? Ясно, что на ее успешную демонстрацию нет никакой надежды.
Надо сказать, что по итогам стрельб комиссия во главе со Сталиным выбрала именно «желтенькую» пушку Грабина Ф-22. Это произошло 14 июня 1935 года. А вскоре Тухачевский был снят с поста начальника вооружений РККА. Дальнейшую его судьбу мы уже обсуждали. Расстрел за организацию военного заговора и предательство Родины. Зная это, становится ясно, что товарищ Тухачевский активно пытался подорвать Физику власти, сделать Красную армию небоеспособной, оставить ее с менее эффективным оружием. Его перу задолго до проблем с грабинской пушкой принадлежит и известная записка, отправленная Сталину, с предложением сделать армию мирного времени в СССР размером… в 246 дивизий. Не имей Сталин привычки вникать в суть вопросов, такое военное строительство просто-напросто могло подкосить Физику власти и угробить экономику страны. Дело даже не в расходах, хотя и они были непосильны, – Тухачевский предлагал забрать в армию мирного времени 8 млн человек! Я напомню, что армия Советского Союза в момент уничтожения ее Горбачевым имела численность около 4,2 млн. Понимая, что СССР в середине 1930-х годов даже близко не обладал такой экономической мощью, как в 1980-х, можно оценить предложение Тухачевского.
Оценили? Через некоторое время Сталин тоже оценил и ответил Тухачевскому. Обратите внимание на стиль сталинского письма. Через два года после получения записки Тухачевского он… извиняется за то, что она была оценена им неправильно. Хрущев таких писем своим подчиненным не писал, как вел себя в спорных ситуациях сам Тухачевский, мы уже тоже выяснили.
«Ныне, спустя два года, когда некоторые неясные вопросы стали для меня более ясными, я должен признать, что моя оценка была слишком резкой, а выводы моего письма – не во всем правильными. Во-первых, ближайшее знакомство с делом показало, что цифра “11 миллионов душ” не вытекает из Вашей “записки”, ибо то, чего может требовать Ваша “записка” и чего она в самом деле требует – это армия в 8 миллионов душ. Конечно, 8-ми миллионная армия – тоже нереальна, не нужна и непосильна для нашей страны, по крайней мере, в ближайшие три-четыре года (не говоря уже о первой пятилетке). Но 8 миллионов все же не 11 миллионов… Не ругайте меня, что я взялся исправить недочеты своего письма с некоторым опозданием. 7.V.32 г. С коммунистическим приветом.
И. Сталин». [133]133
Сталин И.В. Cочинения. Т. 17. – Тверь: Северная корона, 2004. С. 461–462 // http://grachev62.narod.ru/stalin/t17/t17_298.htm
Внешние силы отчаянно пытались остановить индустриализацию в СССР, ведь это означало строительство нескольких сотен заводов для производства машин. После этого Союз мог проводить более независимую политику. Начав с затягивания принятия нужных образцов вооружения, Тухачевский закончил тем, что передал мобилизационный план страны немцам и готовил армию СССР к поражению. [134] Ведь если кто-то борется за власть, то противник старается его лишить либо Физики, либо Химии власти. Всеми доступными способами. И поэтому через пять лет после вышеуказанной записки Сталин пояснял на заседании по итогам расследования заговора Тухачевского, как же это могло произойти:
134
Отбывая наказание в тюрьме, он составил документ под названием «План поражения», где отразил, как заговорщики собирались подставить армию СССР под разгром. Этот документ опубликован, Тухачевский написал его каллиграфическим почерком. Суть «Плана поражения» очень напоминает то, что случилось в июне 1941 года в реальности. Сталин был вынужден убирать тех, кто в интересах внешних сил подрывал важнейшие основы власти – ее Химию и Физику. При этом громкие разоблачения и аресты высокопоставленных военных и партийных лидеров наносили удар по химии власти самим своим ходом.