– Учитель, учитель, учитель! Хватит уже о ней! – закричала она. Девушка с разными глазами, двумя цветами волос и одетая в синее кимоно обижено смотрела на меня. – Сначала Хебико, теперь Учитель, ты бы и обо мне подумал лучше! Если бы тебя не успели спасти, то все. Конец.

– А? Что именно произошло?

– Что ты помнишь?

– Ну,… больно было, а потом кровь… пузырьки…

– Тебя убили, - она отстранилась. Села рядом и обняла свои колени. – В прямом смысле слова. Ты был мертв. Тут стало так темно, - она побледнела. – Тихо… страшно… А потом подоспел капитан Айзен и вернул тебя к жизни, влил свою реацу в тебя, что и спасло. А потом тебя доставили в больницу.

– Ха? – удивленно смотрю на нее. – А как так получилось?

– Не знаю, но ты убил того типа, просто одним ударом разрезал его пополам. А как даже я не могу сказать.

– Странно, - задумался я. – Еще больше странностей вокруг. И как у меня вообще все это получилось?

– Пф, - фыркнула она. – Может Сой Фон и отвратительный учитель, но ничему не научиться ты просто не мог. Вот ты и использовал свое Ускорение не для передвижения, а для удара.

– Хм, - я задумался. Все же, как бы мне не хотелось, но я являюсь ее учеником.

– Она же тебя и лечил… ой, - замолчала Куро.

– Что? – приблизился к своему занпакто. – Что она делала?

– Ну. Лечила тебя…

– И почему это ты скрывала это от меня? – прищурился я.

– Ты должен был сам понять… и там… - придумывала она на ходу.

– Ну что, Брут, поговорим?

И пока я ловил эту наглую девку, чтобы выпороть, в голову лезли неутешительные мысли. Вот тебе на, мой собственный меч мне и врет. До чего дошли. Ну, она у меня получит. То же мне конспиратор нашлась. Мне ничего не сказала.

Да если бы я знал, что меня лечит Учитель, то давно бы решился подойти. Но нет. Воспитательница нашлась. Ну, она у меня сейчас получит. Вот из-за кого я там сдох.

В итоге мне поймать ее не удалось. Быстрая она. Ну, ничего. Еще получит свое.

– Ну что думаешь на счет Сой Фон? – спросила она, держась от меня на расстоянии.

– На счет чего?

– Простишь ее или уйдешь? Шанс у тебя есть.

Я серьезно задумался. В голове витали противоречивые мысли.

С одной стороны я не хочу там оставаться. Вновь терпеть все что прошел, страдать по ее прихоти и быть просто довеском для нее. Это обидно, неприятно и не честно. Желание уйти было сильным. Да я умер из-за нее. Если бы меня не спасли, то на этом моя история и закончилась бы.

Но с другой стороны…

У меня, кажется, развился Стокгольмский синдром. Да, Сой Фон человек не самый приятный. Но что-то мне просто не дает сказать нет. Вот не знаю почему. Информация о том, что она меня лечила, была довольно неожиданной. Думал, это я так восстанавливаюсь, а оказывается, что Учитель заботилась обо мне. Потом, пусть она паршивый Учитель, но я уже так к ней привык, что не уверен, что смогу отвыкнуть от нее. К тому же, я реально стал сильнее с ней. Пусть это не так заметно, но факт того, что я, пусть и будучи уже мертвым, одолел опытного синигами, уже о чем-то говорит.

И еще, все еще слишком мало о ней знаю. Слишком мало.

– Ну и что? – поинтересовалась Куро.

– Я поговорю с ней, - решил я. – Не буду принимать решение второпях, а выслушаю ее.

– Разумное решение, - кивнула она. – Если Шаолинь так и останется вредной бякой, можно и уйти. Потому как такое отношение ты второй раз не переживешь. Ну, а если спасение ее брата на нее хоть как-то повлияло, то может все же что-то и измениться. Она действительно идеальный для тебя Учитель, - вздохнула Куро. – Ты научился большему от нее, даже через эти пытки, чем от прошлых учителей. Как бы не печально это не звучало.

– Посмотрим.

Мы еще посидели вместе немного. Осмотрели тот Черный столб. Он оказался в порядке и никак не изменился. Куро сказала, что в случившемся со мной Столб был не причем. Хотя его некое влияние чувствуется. Что это такое мы не знаем. Но очень надеюсь, что ничего опасного и плохого в этом нет.

После всего этого я решил проснуться. Надо бы понять, что там снаружи творится.

Вот зря я это сделал…

Пробуждение было не самым лучшим.

Болело все, что только может и не может. Болели даже те места, о существовании которых я и не подозревал.

Все дико болело и мучало меня.

С великим трудом открываю глаза.

На улице уже была ночь, взошел полумесяц, а ветерок приятно касался кожи.

Хорошо. Если не шевелиться и не дышать, то чувствую себя довольно неплохо. Жаль не дышать невозможно, потому как, каждый вздох приносит боль.

Мрак.

Пошевелиться все же пришлось.

Находился я в знакомой мне палате. В ней я проснулся в первый раз в этой больнице, во второй после Меченых, в третий меня сюда положили после Прорыва пустых, и вот я снова тут.