Шрифт:
– Стало быть, моя интуиция...
– предположил Форсберг.
– Ваша интуиция помогает вам. Но твой путь пока идет стороной от смерти, - достаточно уверенно произнес старик, невежливо перебив констебля.
– Это ведь совсем неплохо, - на лице Джинкса появилась едва заметная улыбка.
– Может быть да, а может, и нет. Всему свое время, - согласился старик.
Повернувшись к собеседнику спиной, могильщик быстро потерял интерес к разговору и продолжил свой тяжелый труд. Лопата с треском врезалась в сухую, твердую землю - раздался противный хруст. Могильщик тихо выругался, удобнее обхватив инструмент. Из-под земли, извиваясь будто змеи, торчали длинные, толстые корни.
– Идите вы в преисподню!
Быстрый удар лопаты, как результат работы ловкого палача, разрубил противника пополам.
– Вот так, - победоносно произнес старик и небрежно смахнул проступивший на лбу пот.
– Разве в этой части кладбища еще хоронят?
– не спеша распрощаться с незнакомцем, поинтересовался констебль.
– Из любого правила бывают исключения, - все с тем же налетом глубины мысли, пояснил могильщик, и тут же добавил, - а бывает, что и не бывает.
С жадностью, пожирая слова старика, Джинкс не знал, как реагировать на загадочные изречения. Вроде бы наполненные глубоким смыслом фразы, в общем-то, по сути, были абсолютно лишены логики, отчего, тут же, нещадно разбивались о стену непонимания.
Осторожно приблизившись к одному из захоронений, инспектор невзначай коснулся серой грани и в одну секунду, песчаник превратился в песок.
Вначале зашевелилась трава, передав эстафету ветвистым деревьям; в мгновение ока, шелест листьев разбежался по закоулкам кладбища, растворившись едва различимым перешептыванием.
Лицо могильщика сделалось бумажно-белым и, прижав палец к губам, он вкрадчиво пролепетал:
– Не стоит их беспокоить. На их долю и так выпало достаточно испытаний. Они этого ужасно не любят.
– Простите, вы это о ком? О покойниках?!
– догадался констебль.
Безусловно, внезапный ветерок и протяжное эхо, посетившее мертвый мир, любому смельчаку чудились чем-то зловещим - но поверить в то, что усопшие умеют общаться, покидая владения бессмертных, казалось инспектору полнейшим абсурдом.
– Они ненавидят непрошеных гостей, - продолжил старик.
– Особенно те, кто натворил в свое земное время достаточно греховных страстей. Обычно их называют Падшими. Ненавижу этих бездушных тварей.
– Хотите сказать, что мертвецы могут возвращаться в наш бренный мир, - без особого энтузиазма поинтересовался Джинкс.
В груди странной дрожью откликнулся недавний сон, но констебль быстро прогнал ненавистное воспоминание. Слепые доводы, сомнения, страх перед признанием очевидного окончательно пленили разум инспектора, не дав ему ни единственного шанса.
– В сущности, загробный мир не ограничивается сентиментальной надписью на надгробии и слезами убитых горем родственников. Есть нечто большее, - сплюнув на руки, старик продолжил свой тяжелый труд.
– И где же этот самый мир находиться?
– Не так далеко. Достаточно обернуться, - продолжая копать, буркнул могильщик.
– Но, к сожалению, банальной логикой ты не отыщешь путь к иному миру.
– Благодарю, но как мне кажется, пока еще рановато общаться с мертвецами и слушать советы Падших, - поблагодарил констебль, уже собравшись закончить этот разговор, и в подтверждение добавил: - Спасибо за содержательную беседу.
– Не за что, - старик надавил на лопату и откинул очередной пласт земли.
– Как только поверите, приходите. Надеюсь, перо не даст вам слишком долго витать в небесах.
– Простите что?
– Джинксу показалось, что он ослышался.
– Я говорю, последнее время здесь стало слишком мало птиц. Странно, не правда ли?
– старик вновь улыбнулся, лишь на секунду остановившись, вновь вернулся к работе над свежей могилой.
– Безусловно, - задумчиво согласился собеседник, откланявшись.
3. глава - Не доверяй чужим словам.
После посещения Старого кладбища, у констебля остался неудачный привкус, словно его гортань наполнилась теми ужасными запахами, что сопровождали погребальные церемонии. Видимо, подобный незримый след оставался у посетителей некрополя в назидание, тем, кто считал, будто смерть никогда не отыщет его за каменными стенами Прентвиля.
Еще раз, остановившись у входа и покосившись на огромные семейные склепы, инспектор краем глаза заметил невысокую девичью фигуру. Склонив голову и спрятав лицо за черным платком, она оплакивала обреченную душу своего родича. Рядом, утешая несчастную, стоял пожилой худощавый мужчина средних лет. Одежда выдавала в нем морского волка, либо одинокого служителя маяка. Не скрывая эмоций, сопровождающий прикрывал единственный глаз, другой был скрыт повязкой.