Теперь понятно, почему гвардеец так скоропостижно скончался. Три минуты — это не так уж много, и, кроме как прихлопнуть кого-нибудь, больше ничего и не поручишь.

«После этого амулет покидает тело и зачастую теряется в суматохе, делая невозможным выяснение того, действовал ли человек по собственной доброй воле или по принуждению, что и делает его идеальным орудием убийства. Тем не менее создание „якоря“ дело долгое, кропотливое и посильное далеко не каждому магу, поэтому встречается он не так уж и часто. А после того как амулет был включен в список запрещенных магических явлений, многие маги, способные их создавать, были казнены, поэтому на сегодняшний день найти того, кто владеет этим умением, непросто.

Способы избежать воздействия: постарайтесь не оставаться наедине с сильными магами, которые в теории могут обладать знанием о создании этих амулетов».

Совет замечательный! И это все?!

Ниже красовался только рисунок, изображающий темный боб с серебристой полоской по краю и множеством неразличимых символов. На всякий случай я перелистнула страницу, но следующая уже гласила: «Приворотное зелье — сказка или реальность?».

Больше никакой информации о «якорях» не нашлось, если не считать таковой не пойми как затесавшийся среди магической литературы учебник по кораблестроению. Негусто, но нужные сведения я узнала. Получается, гвардеец не добровольно кинулся на Янтаря, это сработал амулет, посчитав ситуацию подходящей. Вопрос в другом: откуда Рид знал, что перед ним принц? Ведь Иллар, например, понятия не имел, как выглядит младшее его высочество.

Как именно срабатывает амулет? На описание? Но Янтарь, как и я, не покидал школу уже шесть с лишним лет, а до этого мы жили в страшной глуши. А может, на кровь? И ему в принципе все равно, кого из Императорской семейки шинковать на мелкие кусочки? А я? Как вдруг кто-то узнал, что я учусь в Таросе и в какой комнате сплю? И почему это все начало происходить именно сейчас?

Вопросы, вопросы, ответы на которые я не находила.

Я недовольно захлопнула книжку и уставилась в окно.

Риан прав, всегда найдутся те, кого не устраивает существующий порядок. Те, кто категорически против окончательного присоединения Аверна к Империи. Кому-то не нравится политика Императора. А может быть, кто-то просто хочет занять его или будущее мое место во главе государств.

Я со вздохом поднялась. Куда проще было, когда мне приходилось думать только о неотработанном заклинании призыва элементаля. И в чем прелесть быть принцессой?

На выходе из библиотеки я практически нос к носу столкнулась с лиром Сэнделом. Ректор выглядел еще более осунувшимся, под глазами залегли глубокие тени. У меня появились подозрения, что Занавес удерживают отнюдь не десяток преподавателей, как это полагалось, а гораздо меньше. На мое «здрасте» мужчина ответил машинальным кивком и невидящим взглядом, но, когда я уже собиралась слинять к себе, вдруг ловко придержал меня за локоть.

— Льдянка, я как раз собирался сообщить деканам, чтобы они передали вам. Завтра сразу после завтрака в моем кабинете состоится собрание участников турнира.

— Хорошо, я приду, — кивнула я, сделала шаг вперед, решив, что на этом разговор окончен, и нелепо дернулась назад, когда ректор и не подумал выпустить мою руку.

— Предупреди Янтаря.

— Почему я?! — вопль праведного возмущения сдержать не получилось.

— Потому что я тебя так удачно встретил, к тому же Огненная башня по пути.

— Вовсе и не…

— По пути, — настойчиво повторил лир Сэндел, отважно взявший на себя роль главной сводницы Империи.

— Вы… вы… — хотелось раз и навсегда объяснить ему, что ничего из этого не выйдет, но нужные слова на ум не приходили.

— Да? — преувеличенно внимательно осведомился он.

— Вы плохо выглядите, — выпалила я, не придумав ничего умнее. — Вы знаете, что чрезмерные магические нагрузки в столь преклонном возрасте чреваты неприятными последствиями и даже летальным исходом?

Ректор, которому не было еще и восьмидесяти, а выглядел он в худшем случае на сорок с лишним, только усмехнулся, не проникнувшись моей попыткой его задеть.

— Тебе туда. — Он выпустил мой локоть и махнул рукой в сторону Огненной башни, после чего скрылся в библиотеке.

Я едва ли не зарычала от злости и поплелась во владения огневиков. И как назло, по дороге не встретилось ни одного ученика младших курсов, на которого можно было бы со спокойной душой свалить это неприятное задание.

В отличие от Янтаря, который заваливался ко мне всякий раз, как ему становилось скучно, смущал и веселил Каплю и доставал меня, я за все годы стучалась в ореховую дверь с выжженной на ней короной (поклонницы постарались) и надписью «Король дураков» (я постаралась) от силы раз пять. И то не по своей воле.

В этот раз на стук мне никто не ответил.

Я озадаченно огляделась по сторонам. Спит? Или бродит где-то? Бегать по всей школе и расспрашивать, не видел ли кто Янтаря, не хотелось. Еще меньше хотелось маячить, дожидаясь в коридоре, чтобы на меня с интересом пялились парни и со злостью девушки, в глазах которых светился вопрос: «Как посмела ты прийти под дверь нашего кумира?»