— Увы! И я боялась, отец! — И она вновь упала в его объятия.

Ален наблюдал трогательную встречу, растроганно улыбаясь, а вот Корделия с Джеффри обменялась взглядами, преисполненными скептицизма. Сестра чуть заметно кивнула. Семейная сцена выглядела насквозь фальшивой. Корделия решила, что придется-таки выйти замуж за Алена хотя бы для того, чтобы защитить от людей, злоупотребляющих его добротой.

Минуту спустя она, конечно же, обругала сёбя за эту мысль.

Старик вновь отстранил Далилу и посмотрел на нее с укоризной:

— Как же ты могла, дорогая, так встревожить своего отца, подвергаясь подобной опасности?

— Я… я виновата, батюшка, — потупилась Далила. — Но Роланд прислал мне весть с просьбой о встрече у некой ивы в чаще лесной на утренней заре… вернее, я так решила…

— Молодой Роланд? — Ее отец нахмурился. — Но ведь он приехал в тот самый день, когда ты пропала, и не застал тебя!

— Да. — Далила смотрела на отца, явно не решаясь заговорить. — Весть, которую он послал мне, оказалась фальшивкой, отец мой. Я поняла это слишком поздно, когда сидела под ивой, где он назначил встречу, а сам не пришел… не пришел… — Она с трудом сдерживала рыдания.

— Ну, полно, полно! — старик выдернул из-за манжеты носовой платок и промокнул щеки дочери. — Конечно же, он не пришел, ведь он не знал, куда и зачем ты отправилась! Когда мы сообщили ему, что ты исчезла, он был обескуражен не менее, чем я! — Отец Далилы нахмурился. — Но кто же принес тебе эту ложную весть, моя дорогая?

Далила вновь потупила взор и прикусила губу.

— Нет, ты должна рассказать мне! — сурово потребовал отец.

Но она, отводя глаза, проговорила с неохотой:

— Я не могу, отец. Это было бы… дурно.

— Дурно? Сообщить мне имя того, кто предал тебя? Ну-ка, дитя мое! Говори все как есть!

Но она, не поднимая глаз, продолжала качать головой.

Корделия заметила, как на лбу у старика сгущаются грозовые тучи, и решила, что пора вставить слово кому-нибудь еще. Однако и брат ее, и воздыхатель слишком заботились о своей чести, чтобы заговорить, а Бор, разумеется, вообще не в курсе дела — ведь его не было с ними, когда Далила поведала свою историю.

— Это была ее сестра.

Старик в ужасе уставился на Корделию. Затем, помрачнев, опустил голову.

— Далила, это правда?

Далила, прикусив губу, едва кивнула.

— Так это ее сестра подстерегала вас на дороге! — воскликнул Бор. — Сударь, я подоспел как раз вовремя, чтобы помочь отбиться от нее и ее прихвостней, так что знаю, о чем говорю.

Старик поднял голову:

— Что это значит, сударь? Что за прихвостни?

Бор пожал плечами:

— Здоровые, грубые парни в темных одеждах, с мечами и маленькими щитами. Отпетые негодяи, судя по виду, однако им оказались не по зубам два юных рыцаря и… — Он ухмыльнулся. — … лесной разбойник, который случайно оказался рядом.

— Именно так, — наконец подал голос Джеффри.

— Не могу поверить! — Старик побелел как полотно. Он заметил муку в глазах Далилы и застонал. — Но, вижу, придется. Нет, мы должны расспросить твою сестру и услышать правду из ее уст.

Слезы дрожали на ресницах Далилы.

— Мне кажется, достопочтимый сэр, — мягко произнес Джеффри, — ты вряд ли снова увидишь свою вторую дочь. Узнав, что здесь произошло, она постарается держаться подальше от отчего дома.

— Нет, не говори так! — в отчаянии посмотрел на него отец. — Неужели мне в любом случае суждено лишиться одной из дочерей?

Джеффри с Корделией переглянулись, и Корделия заговорила, тщательно подбирая слова:

— Возможно, есть выход. Я не уверена, но выход, кажется, есть. Давайте повременим до утра с окончательным решением и хорошенько все обдумаем.

— Ну, конечно же! — Однако старик выглядел озадаченным, и чело его не прояснилось. — Не сомневайтесь, что я буду благодарен за любую идею.

Он снова обратил взор на Далилу:

— Кто эти добрые люди, проводившие тебя к дому, моя дорогая? Нельзя ли мне узнать их имена?

— Лишь те, которыми они назвались мне, отец, ибо эти господа дали зарок никому не называть своих истинных имен, пока не достигнут некой цели.

— Которая, разумеется, тоже не подлежит разглашению, — кивнул старик. — Итак, вы странствующие рыцари?

— Именно так, — склонил голову Ален с несколько озадаченным видом.

Корделия поняла, почему. Старик явно из дворян: возможно, помещик, а скорее даже — рыцарь, пусть из самых незначительных. И было почти невероятно, чтобы наследный принц доселе никогда с ним не встречался, ибо так или иначе ему была представлена вся знать Грамария. Разумеется всегда остается несколько гордецов, что никогда не бывают при дворе, похоронив себя в деревне и занимаясь исключительно своими поместьями… Но дом этот вовсе не замок, здесь не было ни рва, ни цитадели, и хотя во всем чувствовалось удобство, однако отсутствовала та роскошь, что пристала знатному лорду.