— Они малы только телом, но не забывай, что они очень древний народ и очень сильны в магии, — ответил Джеффри.

Грегори нахмурился:

— В чем дело, леди? Ты только что сказала, что хочешь заняться этим делом.

Ртуть недовольно заерзала на лошади.

— Подумать только! Ты слишком много думаешь о том, что правильно и разумно!

— Ртуть! — недовольно начал Джеффри.

Она повернулась к нему, глаза ее загорелись в предвкушении схватки…

Но юноша поднял руку, останавливая брата на полуслове.

— Никогда не упрекай того, кто говорит тебе правду, Джеффри. Вот, пожалуй, та единственная причина, по которой я не собираюсь жениться.

Ртуть изумленно посмотрела на него, снова ощутив то, как далеко он от них.

— А что касается лакея, девушка, — продолжил Грегори, как ни в чем не бывало, — Джеффри выполняет их просьбы не от страха, а из уважения к их древности и закону.

Грегори привел лучший довод, она не поняла ничего из того, что он хотел ей этим сказать, а потому ничего не смогла возразить.

В гневе она выпалила:

— Так ты отправишься куда угодно лишь по одному слову любого знатного лорда только потому, что он упомянет о законе?

Но Джеффри, похоже, просто забавлялся.

— Короля эльфов нельзя назвать самым простым лордом, а посыльный говорил от его имени. Больше тебе скажу, я приносил присягу этому королю.

— Подумаешь… — скривилась она. — Ты что же, поклялся в верности карлику?

Джеффри остался невозмутим и, что было еще неприятнее, обменялся с братом понимающей улыбкой.

— Нет, я не клялся в верности, но я все равно должен расплатиться за долг и за связь, которую признаю и почитаю.

— Какая может быть связь между простым смертным и королем эльфов?

— Какая разница, если она существует? Тем более она действует в обе стороны и народец помогает мне не меньше, чем я ему, и потом, я думаю, что ты тоже вряд ли отказала бы королю эльфов без достаточной причины.

— Я отказывала каждому, кто пробовал на мне командный тон. Сэр Хемпен и граф Лаэг по закону имели право управлять мной, но оскорбили меня… — разгорячилась Ртуть.

— Я знаю, — неожиданно сочувственно проговорил Джеффри.

Но сочувствие еще больше разъярило ее.

— Нет такого закона, которым нельзя было бы крутить, но без закона крестьянам станет еще хуже, — заметил Грегори.

Ртути так хотелось, что бы Грегори замолчал и дал ей возможность спокойно поговорить с Джеффри.

— Неужели ты отказалась бы от обязательств, которые приняла на себя? — он так напряженно ждал ответа, что, казалось, от этого зависит то, как он будет жить дальше.

Ртуть даже передумала начинать игру, которую задумала, и просто ответила:

— Конечно, нет!

Он настолько был доволен ответом девушки, что она тут же добавила:

— Если я приняла их добровольно, и меня не принуждали.

— Тогда тебе стоит беречься от тех, кто захочет связать тебя такими обязательствами.

Слова о том, что она начнет с него, чуть было не сорвались с ее острого язычка, но она вовремя остановилась и спросила его:

— А меня ты не опасаешься?

— О нет, конечно, нет, — прошептал Джеффри, сверкая глазами. Он подъехал к ней вплотную и поцеловал ей руку. Она отдернулась:

— Я не добыча для алчных… твой брат смотрит…

— Грегори, прошу тебя, исчезни, пожалуйста.

Молодой чародей исчез с хлопком. Лицо Джеффри становилось все ближе, и Ртуть, нацелившаяся сопротивляться, вспомнив вчерашний поцелуй, все же сдалась. Голова ее сладко закружилась от близости, но когда тело заныло от сладкого томления, она испугалась, вырвалась и совершенно неожиданно ударила его. Ладошка со звонким шлепком опустилась к нему на щеку, но он поймал ее и погладил:

— Даже такое прикосновение — великая радость от тебя, сладкая!

— Я не сладкая, я горькая, — Ртуть вырвала руку и залилась краской смущения, — особенно для тебя!

— Нет, твой поцелуй, как нектар, опьянил меня!

— Ну и наслаждайся в одиночестве! — Сказала она и пришпорила лошадь, повелительно призвав Грегори вернуться.

Воздух за ней взорвался, но она даже не оглянулась, а поехала дальше с мрачным удовлетворением.

— Прости, брат, — вздохнул Грегори, — я не мог отказать в просьбе женщине.

— Вполне понятно, — Джеффри невесело улыбнулся, глядя на прекрасную прямую спину перед собой, раскачивающуюся в такт движениям кобылы. — Я тоже не смог бы противиться, если бы она позвала: «Иди сюда».