Я не рекомендую холодные ванны всем и каждому, так как во многих случаях они дают реакцию слишком суровую и скорее приносят больше вреда, чем пользы. Однако если оказывается, что холодная вода стимулирует, сначала попробуйте обтирание полотенцем и душ, прежде чем резко погружать всё тело в воду. Здесь необходимо приступать к водным процедурам поэтапно, так же, как это делается с серьёзными упражнениями или силовыми трюками. Постепенное продвижение должно быть правилом, которому надо следовать в начале, в конце и всё время.

Итак, вы теперь знаете о моей жизни почти столько, сколько, собственно, и я сам, и вы также познакомились с моими идеями о развитии физической силы. Что касается моих номеров, то я, может быть, рассказал бы больше, но поскольку мистер У.А. Пуллум очень любезно согласился описать их полностью, а также прокомментировать мои методы так, как он их находит, не думаю, что мне нужно ещё что-то говорить. Хочу добавить, что очень высоко ценю то, как вы приняли меня в своей стране, и то благородство души, с которым, надеюсь, вы одобрите мою попытку выступить в качестве писателя и ещё раз заинтересовать вас.

Вот так закончились мемуары Александра Ивановича Засса, но на этом не завершилась его удивительная судьба. Ещё почти четыре десятилетия, которые наш соотечественник провёл на британской земле, были не менее увлекательны и так же полны тайн, как и вся предыдущая жизнь Русского Самсона. Уже являясь пенсионером, Александр Иванович подумывал о написании ещё одной книги, но тогда уже, по-видимому, не нашлось издателя, который инициировал бы эту работу, а сам Засс откладывал запись своих воспоминаний на потом. В итоге Самсон не оставил после себя ничего, кроме легенд. «У него не было детей, семьи, и последние воспоминания, которыми могла бы ещё поделиться его спутница с момента приезда в Великобританию - Бетти Тилбэри, канули в Лету после её смерти», — эта фраза уже стояла в наборе книги, когда из Великобритании внезапно пришло сообщение от Анджелы Видлср из Тотнеса (графство Девон). Оказывается, её мать миссис Глэдис, урожденная Вокли, была подругой жены Александра Засса!

О том, что Александр был женат, никто никогда не говорил. Да, где-то на просторах Интернета мне попадалась реплика о какой-то трагической истории, о молодой жене Самсона, почти девочке, погибшей на сцене театра «Палас» в Манчестере от травмы, причинённой бабуином — сильной и агрессивной обезьяной. Эту породу человекообразных обычно не используют для дрессуры. Столь необычный выбор животного для номера приписывали тонкому чувству юмора Засса и его великолепному владению иностранным языком. Дело в том, что «baboon wrestling» («бабуиновый рестлинг») было сленговым обозначением американской борьбы. Это, якобы, и решил обыграть в своем номере Самсон, остановив свой выбор именно на бабуине.

Долгие годы терзаемая неизвестностью, миссис Видлер не находила повода заняться расследованием причин смерти подруги матери. Информация из России об установке памятника Зассу в Оренбурге побудила её взяться за дело. Гак в этой книге появилась свадебная фотография. На ней — 38-летний Александр Засс с 16-летней невестой. Бланш Засс — дочь артистов мюзик-холла Уилла и Эдит Лич. сама выступала под сценическим псевдонимом Дунс Луиза. Чуть позже от миссис Видлер пришёл и официальный документ, подтверждающий, что Бланш Засс скончалась в 1927 году от кровотечения. Она была на четвёртом месяце беременности.

Всё это — события начала XX века, расследованием которых начали заниматься совсем недавно. А в 2005 году внимание Оренбургского благотворительного фонда «Евразия», занимающегося поиском выдающихся земляков, привлекла книга «Тайна Железного Самсона», где чёрным но белому было написано, что именно на оренбургской арене началась цирковая карьера Александра. Эта книга послужила отправной точкой нашего поиска, в результате которого были найдены и мемуары Удивительного Самсона, с которыми мы смогли теперь познакомить российского читателя, и свидетельства его славы после 1925 года. Поиск этот занял несколько лет, и сейчас есть все основания полагать, что основные факты биографии Александра Засса установлены.

Интернет — великое изобретение! Который уже раз прочёсывая виртуальное пространство, неожиданно наткнулся на запись в каком-то форуме: «Я жил в доме Александра Засса в Хокли, а мой отец — ученик Самсона». Автор этой реплики — некий Мартино, подрабатывающий на круизных судах в Карнбском море, отозвался из-за океана сразу же: «Мой отец, Тревор Барнет, тоже Самсон, тренировался у Засса, мы часто жили у него в Хокли, графство Эссекс — вместе с Бетти Тилбэри и её мужем». А ещё день спустя, узнав о причине нашего интереса к личности Засса, Мартино сообщил, как связаться с его родителями в Великобритании. «Будете в Лондоне, посетите док Св. Катарины, что у лондонского Тауэра, передавайте отцу привет». Точно гак же, завязав переписку по электронной почте с почитателем Засса Сергеем Земцовым из бельгийского Антверпена, мы вышли на семью Шапошниковых, проживающую в российской столице. Именно с помощью Юрия Владимировича, московского племянника великого атлета, и его очаровательной супруги Лилии Фёдоровны удалось найти кое- какие адреса в Великобритании, по которым мне предстояло отправиться весной 2006 года.

Поставленная «Евразией» задача: кроме исчерпывающей информации о Русском Самсоне раздобыть что-то из личных вещей выдающегося земляка для создания первой в мире музейной экспозиции, посвященной Зассу, стала казаться несбыточной сразу же после первых телефонных контактов с учеником, соседями, знакомыми Александра Засса, разъехавшимися по всему Соединенному Королевству. После смерти атлета в 1962 году и кончины его верной спутницы Бетти дом в Хокли, что в 40 минутах езды на электричке от Лондона, опустел, а вещи словно растворились на бескрайних просторах туманного Альбиона. Многочисленные фотографии, открытки с позирующим Самсоном, газетные статьи, огромные афиши и программки, знаменитый кожаный наряд римского легионера — всё исчезло, как будто вовсе и не собиралось, не хранилось десятилетиями. После долгих розысков удалось установить: исчезло не всё. Но люди, сохранившие свидетельства заморской славы нашего земляка, наотрез отказывались делиться, не допуская и мысли о том, чтобы передать что-то столь дорогое их сердцу в какой-то русский музей в городе, о котором не имели ни малейшего представления. Каждая моя встреча на британской земле начиналась словами: «Кое-что мы вам покажем, но вы не получите ничего!»