Капитан Ле-Ноэль откупорил бутылку, выпил из нее глоток и передал ее Гобби: такою церемонией оканчивался всякий торг. Получив этот драгоценный нектар, достойный властелин, потирая ладонью под ложечкой, три раза благоговейно поднес бутылку к губам и начал пить с нежностью, стараясь долго полоскать себе рот этим небесным напитком, прежде чем спустить его в желудок. Выпив до дна, он бросил пустую бутылку наземь, и тогда началась меновая торговля.

Несчастные невольники выводились в цепях на берег, в то время как матросы выносили товар с корабля. Каждый человек был продан за девяносто панно, считая в том числе ром, ружья, бумажные ткани и другие вещи. Шилиас осматривал невольника, а агент Ронтонака и Тука разделяли товар на доли. Как только товар и уплата за него были приняты с рук на руки, король Гобби снимал с невольника оковы.

Тогда два матроса уводили невольника на корабль и надевали на него ручные и ножные кандалы, а для пущей безопасности он прикреплялся к железному кольцу, вделанному в стену трюма.

К вечеру погружено было около трехсот негров.

«Ну, — думал Ле-Ноэль, потирая руки, — завтра вечером мы будем далеко отсюда».

Отдав приказание продолжать погрузку и ночью, он хотел уже уйти в свою каюту, чтобы отдохнуть, когда к нему подошел Девис и с тревожным видом прошептал:

— Капитан, два туземца, прибывшие с приморья, уверяют, что видели в двух милях от прохода в Рио-дас-Мортес корабль втрое больше нашего и что он там стал на якорь.

— Что же вы думаете об этом, Девис? — спросил Ле-Ноэль, бледнея.

— Боюсь, что это английский фрегат отыскивает. «Доблестного». В таком случае…

— В таком случае нас захватят в самой берлоге, — докончил капитан, скрипя зубами. — Эти негры имели сообщение с людьми Гобби?

Нет, потому что они потребовали с меня две бутылки тафии за сообщение этой тайны и, по-видимому, вполне понимают все ее значение.

— Арестуйте их, прежде чем они успеют переговорить с родичами.

— Они уже находятся под присмотром двух матросов, которым я поручил опоить их.

— Хорошо… до завтра надо их поберечь, Если тревожное известие лживо, что очень вероятно, то, значит, эти мошенники просто захотели попьянствовать за наш счет, но если это справедливо, то не следует допускать их к другим неграм.

— Я тотчас сообразил всю опасность, потому и распорядился сам, прежде чем вам доложить.

— Вот еще что, Девис, выберите трех людей и отправьтесь к устью Рио-дас-Мортес; там осмотрите открытое море с помощью ночной трубки. Если увидите корабль, постарайтесь наблюдать за ним. Оставайтесь там хоть до солнечного восхода, лишь бы удостовериться в его намерениях. Если за это время увидите что-нибудь необычное, сами — ни с места, а ко мне пришлите кого-нибудь.

— Капитан, не позволите ли мне один вопрос?

— Я слушаю.

— А если выйдет, что ошибки нет и что это английский фрегат пустился за нами в погоню?

— Тогда, значит, нас предали в Бордо, в Бразилии или в Сан-Паоло-да-Луанда.

— Что же тогда делать?

— Очень просто, погрузка кончится вполне завтра к вечеру, мы снимемся с якоря и полетим на всех парах.

— Ну, а если завтра же утром фрегат пройдет через Рио-дас-Мортес и отрежет нам дорогу к выходу?

— Тогда придет конец «Осе». Я возвращу свободу всем неграм, мы захватим оружие, запасы, взорвем шхуну и пойдем внутрь Центральной Африки, Как знать, Девис, может быть, мы положим основание новому государству на берегах Замбези, — кончил он с усмешкой.

— А мне в голову пришла другая мысль, — сказал юноша, не обращая внимания на его шутку.

— Посмотрим, что за мысль.

— Положим, что крейсер действительно стоит там на якоре; мы в трех милях от устья реки и через какой-нибудь час я разузнаю, в чем дело. Но в таком случае, не благоразумнее ли будет немедленно разводить пары и поспешить с погрузкой, чтобы уйти отсюда за два часа до восхода солнца? Нет никакой вероятности, чтобы фрегат осмотрел проход до рассвета; следовательно, у нас есть средство ускользнуть от него.

— Вы правы, Девис; в вашей молодой голове много сообразительности. Лучше бросить негров, которых мы не успеем погрузить, чем погибать самим. Отправляйтесь же скорее на наблюдательный пост, и что бы там ни случилось, через несколько часов мы будем готовы.

— Прощайте, капитан.

— Прощайте, дитя мое, — сказал Ле-Ноэль, ласково пожимая ему руку. — Мимоходом скажите Верже, что мне надо видеть его.

Пять минут спустя Девис и трое матросов, вооруженных с ног до головы, плыли вниз по реке в легкой шлюпке по направлению к взморью. Чтобы не возбудить внимания негров, они первое время спускались по течению не гребя и взялись за весла только тогда, когда их всплесков нельзя было слышать с берега.

Ночь была великолепна. Река Рио-дас-Мортес, освещенная луною, показавшейся на горизонте только через четверть часа после их отплытия, змеею извивалась меж берегов, покрытых бамбуком и магниферами. Легкий ветер, пропитанный нежными ароматами тамаринда, черного дерева, освежал жгучий воздух. Нет ничего прекраснее этих тропических ночей, когда спадает зной и природа засыпает в тишине, полной благоухания! Изредка крики хищных зверей нарушают однообразное безмолвие и предупреждают путешественников о необходимости иметь наготове оружие…