Мужчина в белом комбинезоне глубоко вздохнул:

– Нет, малышка, ты совершенно здорова. Но нам нужно узнать, что ты помнишь. Как звали твоих родителей?

– Не знаю.

– Ладно! А вот меня зовут доктор Клайс. И я хочу попросить тебя мне помочь. Ты поможешь?
– Девочка кивнула.
– Садись в это кресло. Сейчас я проверю, как работает твой мозг. Ты ответишь на мои вопросы?

Опять кивнула, ловко взобралась в кресло и приготовилась ждать, когда дядя доктор закончит писать в своем планшете.

Следующий час ей пришлось отвечать на какие-то странные вопросы: 'Что на ней одето?', 'Какого цвета у нее волосы?', 'Как называется галактика?' и многие другие. 'Зачем это ему нужно?' - не понимала маленькая девочка. На более сложные вопросы он даже не ждал ответа, а что-то отмечал в своем странном планшете. Такого малышка ни разу не видела. Когда вопросы закончились, девочка решилась спросить:

– Можно я буду называть вас дядя Клайс?
– огромные глаза смотрели на доктора выжидающе.

– Можно, а как мне тебя называть?

– Не знаю, а как нравится?

– Хороший вопрос. Даже не..., - договорить доктор не успел.

На его руке загорелся зеленым цветом странный браслет.

– Слушаю, капитан, - проговорил доктор в неизвестное устройство.
– Да, очнулась... последние показатели в норме. Мозговая активность 89%. Внешняя память 100%. Глубинная 0%... Лейтенанта Ли Рей? Хорошо, я подготовлю девочку. До связи!

Закончив разговор с невидимым собеседником, доктор обернулся к пассажирке:

– Ну, что ж. Давай я тебе расскажу кое-что, а ты мне скажешь, если что-нибудь вспомнишь. Договорились?

– Да, дядя Клайс!
– на лице малышки расплылась улыбка, - Я сразу же вам все-все расскажу.

– Вот и хорошо. Ты находишься на борту корабля, в космосе. Тебя спас наш капитан и сейчас мы летим на планету, где ты теперь будешь жить. Мне очень жаль, но ты не можешь остаться с нами.

– Почему?
– прервал его тонкий голосок, - Ваш капитан не любит детей?

– Нет, что ты, капитан очень добрый, но это военный корабль. И детям здесь не место. Если хочешь летать на таком корабле, то нужно учиться и постараться вспомнить всё, что ты забыла.

Девочка опять покорно кивнула:

– Я буду учиться.

Время на корабле летело очень быстро. Дядя Клайс познакомил её с Карой. Они вместе проводили всё свободное ото сна время. Вместе ели, вместе играли и очень много разговаривали. Кара подарила ей планшет и даже научила им пользоваться. Она рассказывала своей юной собеседнице о космосе, о корабле, о капитане и экипаже. О своей родной планете. В один из таких разговоров, когда Кара рассказывала о цветах, растущих на её родине, девочка насторожилась:

– Как ты говоришь, называются твои любимые цветы?

– Калии.

Девочка нахмурилась, затем её лицо просветлело. Она восторженно прошептала:

– Я вспомнила. Меня зовут Камилла. Это такие цветы. Меня мама называла цветочек.

Девочка рассмеялась, а затем внимательно посмотрела на собеседницу.

– А где моя мама?

После рассказа о том, что случилось с её родителями, Камилла долго молчала, а потом серьезно спросила свою новую подругу:

– Я теперь сирота?

– Да. Прости, малышка, мы успели спасти только тебя.

Самого капитана Камилла увидела лишь однажды. Мужчина пришел в медотсек и очень долго разговаривал с дядей Клайсом, бросая косые взгляды на девочку, слушавшую очередной рассказ о Леоре.

Камилла, наоборот, не стесняясь рассматривала очень высокого капитана, что своими размерами поразил воображение маленькой землянки. Она смутно запомнила его лицо, но вот голос с приятным тембром отпечатался в сознании. И, вопреки словам доктора, Камилла не считала капитана добрым. За всё то время, что мужчина находился в помещении, он ни разу ей не улыбнулся, в отличии от дяди Клайса и Кары. И это он приказал тете Каре отвезти спасенную девочку в приют.

Оформление документов в кабинете директора приюта не заняло много времени. Только на вопрос о фамилии ребенка лейтенант Ли Рей замешкалась, а затем уверенно сказала:

– Пусть будет Рейн.

И то, что новое родовое имя малышки будет созвучно с её именем, грело проснувшийся материнский инстинкт Кары. Ей очень не хотелось оставлять ребенка в безликих стенах социального дома для сирот. Но другого выбора не было. Поэтому и уходила Ли Рей не оглядываясь, чтобы не рвать душу себе и маленькой Камилле, которая смотрела ей вслед из окна своей новой комнаты.