"Да его (то-есть меня) медом не корми, только дай пострелять!
– и обернулась ко мне, - "И ногу человеку мог бы прострелить, если бы не остановился?"

Щекотливый вопрос, как отвечать - сразу и не соображу. Представляться жене этаким бессердечным и кровожадным не хочется. Начинаю издалека:

"Во-первых, это не человек", - и здесь Алексей меня прервал:

"На нем несколько убийств висит!"

И я продолжил: "А во-вторых, мы же не в бирюльки играли, он же по мне стрелял".

А дальше мне говорить было необязательно, потому что жена ситуацию поняла:

"Слава богу, что не попал!"

Алексей здесь же еще одну вещь высказал, больше для меня:

"Юра, а он (то-есть охранник) тебя знал точно. Понял, когда тебя увидел, что не уйдет, бесполезно. Откуда это?"

Вопрос интересный и для меня не неожиданный. Еще раньше пытался вспомнить, где же мог встретить этого типа. Кроме, конечно, тех случаев, когда меня он видел с Алексеем. И что-то смутно припоминалось: инцидент на охоте в прошлом году. На наших глазах - моих и верного компаньона Доки - два подлеца устроили побоище. Догнали на машине стадо животных и несколько голов завалили, на ходу. Ну завалили и завалили, наверное мяса много потребовалось. Закинули туши в кабину, проехали в кусты, что бы не маячить на чистом месте, и рядом с нами остановились туши освежевать. И пока мы к ним не прячась подходили, занимались делом, согнувшись и не глядя по сторонам - нас не замечали.

Так незаметно и подошли. А когда увидели, что эти сволочи творили -рассвирепели. Подонки снимали шкуру с задних частей убитых животных и забирали только эту, самую мясную часть туш! А все остальное валялось в таком виде, что мой компаньон тут же заорал:

"Ах вы гады! Что же вы делаете, сволочи!"

Гады выпрямились и уставились на нас: один - ухоженный, модно одетый и не местный с испугом, другой - заросший и в типичной робе местных работяг со злостью.

"Валите куда подальше!" - сказать что-то лучшее злой мужик не догадался, чем конфликт усугубил. Друг мой со словами "Сейчас вы отвалите!" шагнул к машине, собираясь сесть на место шофера, а потом со мной вместе отъехать подальше. Проучить подлецов.

Чистенький мужик с испугу только мекал, а злой бросился к лежащему на земле рядом ружью с намерением поднять его. Этого я допустить не мог, и пока тот тянул к нему руку, на вскидку всадил заряд картечи в приклад. Ружье с раздробленным прикладом отбросило в сторону больше чем на метр. Мужик от неожиданности дернулся, обернулся в мою сторону. И я его предупредил:

"Сунешься к ружью - руку отстрелю!"

Видок у меня был, наверное, еще тот, и больше к ружью никто не тянулся. Я этого типа обошел, ружье с раздробленным прикладом поднял, разрядил и взяв за конец стволов, с размаху врезал по приличному камню так, что стволы согнул, а остатки приклада разлетелись в разные стороны. Теперь гады поняли, что дел с нами лучше не иметь - друг мой из кабины тоже держал их под прицелом. Я покрутился вокруг, надеясь найти второе ружье, но его не оказалось.

Машину от ублюдков отогнали километра на два. Но так, что бы они ее с вида не потеряли. Слили воду из радиатора на землю, в канистре в кабине оставили литра два - только попить. И ушли, злые как черти от встречи с подонками. Только мысль, что придется им пешком топать тридцать километров, а потом и за машиной возвращаться, немного успокаивала. Все же наказали как могли этих даже не браконьеров, а настоящих садистов.

Вспомнив старую историю, мне показалось, что в ней злой мужик из местных чем-то похож на Бочко, может быть неприятным взглядом и ростом. Лицо я не очень запомнил - был он тогда давно не бритым, да и смотрел я больше на руки, что бы не пропустить момент, когда вздумает напасть. И сейчас предположение, что тогда я с Бочко встретился, у меня было, но полной уверенности я не ощущал. Историю рассказал, и жену напугал:

"Боже, я то думала, что вы в степи диких животных стреляете. Оказывается, и друг в друга выпалить можете!"

Я ее постарался успокоить:

"Такое и было всего раз. Подонков степь не держит, не нам, так другим попались бы, может и наказали бы похлеще!"

"Это как похлеще?" - поинтересовался Алексей.

"По разному. Отметелить от души могли, колеса в машине порезать, или радиатор прострелить".

Алексей выслушал с усмешкой:

"Но они такие же браконьеры, как и вы, Вы же тогда тоже не пустыми пришли?"

"Да нас с ними и пытаться ровнять нельзя!" - возмутился я от души, - "Мы добыли по голове на брата и все. И сделали это по нормальному, пешечком. И мясо все забрали, как и положено. А те гады из машины стреляли, гоном брали! И навалили кучу! Если б они все мясо забрали, а не одни задние ноги, мы бы и слова не сказали. Может у людей свадьба или еще что, можно понять. Но так, как они сделали - любой нормальный человек возмутится!"

Алексей улыбнулся, заметив мой гнев:

"Ладно, не кипятись, я ничего против ваших действий не имею. Хотя, по моему, наказали вы их не очень, маловато. Нужно было инспекции сдать. Только как это сделать, если вы и сами не безгрешны? А что тогда с Бочко ты и встретился, я не сомневаюсь. Хорошо тебя запомнил, с лучшей стороны!"

Слава, шофер, смотрел на нас с открытым ртом, не совсем понимая, о чем же разговор, но явно заинтересованный возможностью подобных разборок в степи. Наверное, услышенное его захватило, потому что теперь и он смолчать не смог:

"Ну вы тут даете! Как в детективе каком-то!"

3.

Опер. 11 августа, четверг.

В семь часов начал будить Славу. Дел сегодня как никогда, и опоздать в Мирный на службу никак нельзя. На это я настроился вечером, и внутренние часы не подвели, сработали вовремя.