Теперь можно двигаться дальше, и нацеливаемся на Уазик, который шофер поставил у последней канавы. Если учесть, что смотреть мы начали с дальнего конца участка, объехав его по новой дороге, то впереди оставались канавы, пройденные первыми и всеми нами уже виденные. Так что двигались теперь быстро, больше обсуждая на ходу что и как нужно сделать в первую, а потом и во вторую очередь. Высказывался каждый. Мнение выслушали и мое, хотя оно не во всем совпадало с уже предложенным. Конечно, только в мелочах, не главном. Но сейчас я не очень то свое и навязывал, потому что с какого-то момента начал считать себя здесь гостем, а не хозяином. Правда, гостем уважаемым, с которым можно посоветоваться и кое-что полезное услышать.

Подошли к машине. Остановились, еще раз посмотрели планшет с нарисованным рудным телом, еще раз высказали свои впечатления и соображения о развитии дальнейших работ на участке. И все. Посчитали, что дела я сдал, а Николай их принял. Можно возвращаться в партию.

В машине Николай попросил у меня планшет, и всю дорогу я посвящал его в те детали геологии, которые мы на местности кое-где заметили, но по настоящему уверенно отобразить на планшете не успели. То-есть, с ними нужно разбираться. Игорь Георгиевич в машине молчал, и только перед партией обернулся к нам с переднего сидения:

"Сейчас к Павлу Петровичу пойду. Удачи не будет, если он не организует праздник геологам. Руду-то какую везем!"

Я вспомнил, что начальник обещал мне в свое время выпивон организовать, но промолчал. А Николай с обычной для него прямотой главного геолога поддержал:

"Конечно, самое время Палыча на бормотуху расколоть!"

Домой из камералки ушел рано. Нарисовал по просьбе Игоря Георгиевича разрез по просмотренной скважине с рудой, отметил, где в ней руда началась и где, если учесть канаву с ВВ рядом с буровой, должна будет кончиться. И все, посчитал, что на сегодня хватит. Игорь Георгиевич с разрезом пошел к начальнику проталкивать "сабантуй", а я пошагал к себе.

Когда в пятом часу вернулась с работы жена, я ковырялся в огороде. Света сразу подошла ко мне:

"Нарви на салат, побольше".

Обычно это делала сама, и столько рвала, сколько считала нужным. Я решил это "нужное" конкретизировать:

"А сколько надо?"

"Что бы тебе и твоему другу закусить хватило. Ну и мне немного".

Уже догадываясь, кто может придти в гости (Павел Петрович вчера предупредил о приезде кого-то из города по делу Ковригина), я все же решил уточнить:

"А кто мой друг?"

"Алексей приходил в камералку, тебя искал. Обещал зайти".

И я начал готовить закуску. Конечно, не только салат. Света помогла накрыть стол, и пожелав удачи, умотала к подруге. Чтобы не мешать "мужикам поговорить о делах, о которых ей знать не положено".

Алексей пришел часов в семь. Конечно, выпили за встречу, за успех его дела, поговорили. Я подробно рассказал то, что не мог в свое время по телефону. Потом Алексей и меня в то, что считал возможным, посвятил: завтра он едет задерживать Рогожина и Бочко, один из которых - предположительно второй - по его мнению повинен в смерти Ковригина. Этого я пропустить не мог и ухитрился уговорить, что бы и меня взяли на задержание. Вернее на осмотр дома Бочко после операции.

Когда про работу говорить надоело, перешли на темы житейские. Вспомнил я, что Наташа Луканина говорила про какую-то Таню, подругу Алексея. Вот я и поинтересовался, правда ли такое. Оказалось правда, есть такая Танечка, и даже больше, чем подруга - почти жена. На вопрос почему "почти", Алексей ответил, что у Танечки есть муж. Пока есть, сейчас с ним разводится. А он переживает, все же ее неудачный брак не может забыть, хотя и старается это сделать. В общем, как-то неуютно у него на душе.

А по моему мнению, все его тревоги ерунда. Уже насмотрелся и убедился, что равенство полов должно приниматься обеими сторонами. Ну был женат или замужем, ну разошлись, не сошлись характерами. Теперь что, печать на обеих ставить? Разошлись - значит стали свободными, и вправе дальше жизнь организовывать как хотят. Только теперь будут стараться ошибки не допускать. Да и время другое. Это раньше могли после брачной ночи простыню демонстрировать. А сейчас секс - понятие всеми принимаемое, потому как жизненно необходимое для мужиков точно, а стало быть и для женщин тоже.

Алексею предложил на первый брак его Танечки плюнуть и забыть. А сам вспомнил и о своих отношениях с женой, другими женщинами. И о ее отношениях с мужчинами. И удивлялся, как все известные мне пары идут практически по одной дорожке. Ну с редкими исключениями. После свадьбы вначале пылкая любовь, потом она как-то утихает, трансформируется в дружбу или привязанность. Так и у нас. Лет пять мужчины жену не интересовали. А если интересовали - то чуть чуть, без намека на что-то большее, кроме легкого флирта. А потом начал замечать, что кое на кого она посматривает заинтересованно, что-ли. Понял, что юность у жены с ее романтической привязанностью к мужу кончилась или кончается, и начинается период зрелости. Когда появляется естественное желание свою половину с другими сравнить и оценить в плане не только умственного и физического развития, но и в сексуальном. Не хуже ли он в этой области. Конечно, если до замужества этого сделать не успела. анавливаясь и изучая те, гд руки Николая, специалиста по разведке., засыпки, отсыпки, нарушающие пер

И когда однажды в камералке Света зашла ко мне в комнату и радостно сообщила, что она и ее подруга едут по горячим путевкам в круиз по Черноморскому побережью, прямо завтра - я промолчал. Но для себя принял, что время "сравнения" пришло. Жена вышла, очень довольная, что я не возражал, а в комнату тут же заскочила Наташа Луканина.:

"Юрий Васильевич, вы действительно Свету на море отпускаете?

Я подтвердил: "Отпускаю, раз есть возможность отдохнуть летом".

"А вы что, не знаете за чем женщины туда едут?"