Около домика валялись чьи-то погнутые алюминиевые нарты. Они пострадали меньше, чем мои сани, и, похоже, отремонтировать их было бы легче.

– Все ли у вас в порядке? – спросил меня представитель гоночного комитета.

– Да, если не считать того, что я сломал нарты.

– Не вы один – многие разбивают здесь нарты. Вот и те двое, что сидят за столом, канадка и американец, ждут свои запасные сани. А у вас есть запасные?

– Линда Плетнер, хозяйка фермы, где я арендовал собак и снаряжение, забросила двое запасных саней в Николай.

– Тогда нет проблем. Наш радист свяжется с чекпойнтом в Николае, и сани вам сюда доставят самолетом. Однако самолет маленький, в него можно погрузить только одни сани. Так что сначала обслужат этих двоих, а вас – лишь ближе к вечеру.

«Ладно, значит, так Богу угодно, – подумал я. – Пусть тем временем собачки отдохнут».

Во дворе ветеринар осматривал собак.

– Федор, тебе здесь лучше постоять подольше. У пятерых твоих собак слабость. Может начаться обезвоживание у Наташи и Кортеза.

– Я все время ругался на Кортеза, чтобы он не тянул с такой силой. Он и Эш может загнать. Они у меня идут последними. Я, наверное, на время поставлю в конец упряжки вместо них Флаффи и Хоммера.

Покормив собак горячей пищей и сделав им массаж лап, я вернулся в дом. Но от предложенной кровати отказался: «Подремлю здесь, в гостиной, хочу побыстрее узнать новости из Николая».

А новости оказались неутешительные: «Саней для русского гонщика не будет, потому что запасные, что были приготовлены в Николае, забрали сама хозяйка фермы Линда Плетнер и ее муж Дэн Гавони, которые тоже разбили свои сани при переходе Рэйни-Пасс».

– А чьи это погнутые сани во дворе? – спросил я.

– Одного американца, он уже наверняка в Николае.

– Могу ли я ими воспользоваться для продолжения гонки?

– Да, если владелец не возражает. Мы сейчас же пошлем запрос в Николай, там разыщут владельца брошенных саней и попросят у него разрешения.

Ответ пришел скоро: «Если этот русский считает сани пригодными для гонки, то пусть берет».

Мне удалось кое-как отремонтировать сани, чтобы на них можно было ехать.

Этап Рэйни-Пасс (Rainy Pass) – Рон (Rohn)

Этот этап маршрута – один из самых сложных, так как погонщик пересекает Аляскинский хребет [83] . Мои мучения с санями не прекратились. Чужие сани плохо поддавались балансировке, тормоза были расшатаны до предела, я очень быстро перестал считать, сколько раз падал и переворачивался.

Рон (Rohn) – 272 мили от Анкориджа

Рон расположен в каньоне рядом с реками Татина и Кускоквим [84] . Многие погонщики останавливаются здесь на двадцать четыре часа, чтобы дать отдых собакам перед самым длинным этапом до Николая.

– Не хотите ли отправить собак домой? – задала традиционный вопрос женщина-ветеринар. – У некоторых лапы сильно натружены.

– Да нет, все могут бежать дальше.

– Ну что ж, вам видней. Вы восемнадцатый из семидесяти девяти участников, кто бежит с шестнадцатью собаками. У остальных осталось по тринадцать-пятнадцать.

На просьбу выдать пакеты с едой для собак представитель гоночного комитета удивленно вскинул брови:

– Разве вас не предупредили, что сюда еду собакам не забрасывают?

– Нет. Вернее, может быть, и говорили, но у меня неважно с английским…

Я планировал дать собакам в Роне как минимум шестичасовой отдых – видел, что собаки порядком подустали. Но в вещевом мешке оставалось еды лишь на две кормежки, так что пришлось как можно скорее отправляться в путь – туда, где есть корм, то есть в Николай, до которого 93 мили.

9 марта 2000 года. Этап Рон (Rohn) – Николай (Nikolai)

Новый день я встречал в лесу. Этот участок гонки проходил сначала через лес. Ночь по-прежнему была ясной. В мерцающей снегом и северными огнями тишине мы бежали навстречу неизвестности. Сани по-прежнему плохо балансировали, но я перестал обращать внимание на их капризы. Больше беспокоило, выдержит ли моя упряжка голодный и длинный маршрут.

Когда уже на утренней заре собаки выбежали на лед у развилки реки Кускоквим, я остановил сани. Меня предупредили, что тут надо быть предельно осторожным: вода подмывает лед снизу, он истончается и может провалиться не только под весом человека, но даже собаки.