Шрифт:
Подарок
21 мая 2002 года. Большое Ремонтное (Ростовская область) – Чагорта (Калмыкия, Целинный район) – 40 км
– Жди прибавления в своем хозяйстве, – весело заметил Владимир Зайцев, оператор и режиссер, сопровождающий в этот день караван на машине СГУ. Он загадочно улыбался, выглядывая из полураскрытых окон «соболя» [117] , когда машина поравнялась с нами. Владимир Зайцев и оператор СГУ Дмитрий ехали в Большое Ремонтное, чтобы, как обычно, заснять приход каравана и его встречу с местными жителями.
117
«Соболь» – серия российских малотоннажных грузовых автомобилей, фургонов и микроавтобусов, производимых на Горьковском автомобильном заводе с ноября 1998 года.
– Нам кого-то подарят, – предположили мы с Федором.
Так оно и вышло. В Большом Ремонтном на центральной площади каравану подарили полуторамесячного щенка кавказской овчарки по имени Алмаз. Подслеповатый комочек безмятежно спал у меня на коленях, пока мы ужинали в кибитке, накрытой жителями Чагорты – соседнего села.
Он совсем кроха, а проявляет характер, немного тявкает, когда замерзает, но больше пищит. Спать Алмаз будет с нами в палатке, так как по ночам еще холодно. Соня и Буля подросли и теперь укладываются на ночь в большую коробку возле палатки.
На подходе к Чагорте мы увидели табун ахалтекинцев [118] . В первых рядах стояла белая беременная лошадь. Она встречала караван. Говорят, увидеть такое – к счастью. Другая хорошая примета – в день прихода каравана в Чагорте родился жеребенок.
В Чагорте проживает всего восемьсот жителей, она знаменита своими ахалтекинцами, которые завезены сюда из Туркмении.
Директор конефермы, председатель совхоза и глава местной администрации, встретив караван, задумались о закупке верблюдов. Туристы из разных мест приезжают сюда и очень любят кататься на лошадях.
118
Ахалтекинская лошадь (ахалтекинец) – верховая порода лошадей, выведенная на территории современной Туркмении предположительно около 5000 лет назад. Относится к числу чистокровных. Хорошо приспособлена к сухому жаркому климату и прекрасно акклиматизируется в любых условиях.
«Почему бы нам не открыть туристический маршрут для прогулок и на верблюдах?» – принялись размышлять они.
Нужны ли лошади каравану?
23 мая 2002 года. Переход по территории Целинного и Кетченеровского районов, Калмыкия. Стоянка в 5 км западнее поселка Годжур – 53 км
В знойный день караван вышел из Чагорты в сторону Годжура, что в переводе с калмыцкого означает «голубой родник».
В переходе длиной 53 километра испытываешь все тяготы изнуряющей жары.
А в Москве ноль градусов, выпал снег.
Караван шел по ровному полю, усыпанному желтыми цветами, и казалось, что это земля раскалилась от солнца.
Выдержать бы эту дорогу.
В караване способен идти только человек, обладающий страстью к этому виду передвижения. Пройти 20–30 километров в день может каждый, а вот 40–50 – утомительно.
Передвижение на верблюде особенно трудно. Скачущие на лошади могут оторваться, отдохнуть в степи, пока движется караван. На верблюде от каравана не оторвешься.
Когда до места стоянки оставалось не более километра, все увидели, что по степи навстречу идет седой человек. Это был Горя Гакович, ветеран войны. Он работал гуртоправом, пас коров. В день прихода каравана ему исполнилось 79 лет.
Люди тут же слезли с верблюдов и лошадей и поклонились ему. Он обнял каждого и сказал:
– Я дарю вам свои годы.
Это был самый щедрый подарок.
Уже на закате члены экспедиции разбили палатки среди старых раскидистых вязов с большими стволами. Возраст этих деревьев – 300 лет. Когда-то их посадили наши предки, а теперь мы пользуемся плодами их трудов.
В общей дороге люди связаны между собой
24 мая 2002 года. Переход по территории Кетченеровского района, Калмыкия. Стоянка в 1 км западнее поселка Ергенинский
Караван вышел в полдень из Годжура в поселок Ергенинский. Переход небольшой, 12 километров.
Люди навязывают верблюдам этот путь, но вправе ли они? Иногда я вижу в глазах верблюдов страх, иногда усталость.
Сетка у входа в палатку отделила нас от внешнего мира. Здесь приходится отгораживаться: кругом клещи и москиты. Если бы каждый был сам по себе, то, наверное, проявлял бы больше легкомыслия и реже закрывал сетку. Но здесь, в караване, каждый связан с остальными.
Заболеть или травмироваться – это значит подвести своих друзей.
В общей дороге люди связаны между собой. Утром нельзя вставать тогда, когда захочется. Нужно завтракать вместе со всеми. Невозможно сделать привал тогда, когда твое тело и спина верблюда чувствуют безмерную усталость. Движение и время остановок едины для всех.
За стеной палатки слышен голос Федора. Он обсуждает план завтрашнего дня. Это тоже несвобода. Все заранее просчитывается. Таков ритм движения в караване.