Я не большой любитель давать домашние задания своим пациентам, особенно когда у них и так работы невпроворот. Поэтому в конце каждой сессии я прошу и Стефани, и Уоррена постараться в течение следующих недель просто делать что-то по-новому. Им не нужно об этом говорить, потому что нам важен не какой-то конкретный результат, а само усилие. «Я хочу, чтобы вы выполнили что-то необычное для себя, хоть что-нибудь, что окажется для вас шагом вперед». Уоррену я объясняю: «Нередко мы делаем для других то, что сами хотели бы получить от них, но они-то не обязательно хотят от нас именно этого. Важно приложить усилие, понять, что вы отличаетесь от других, и принять эти различия. Было время, когда вы пытались наладить отношения со Стефани и проявляли чудеса креативности, но это прошло. Считается, что мы стараемся получить только то, чего у нас пока нет. Поэтому, чтобы партнер оставался эротически активным, мы должны быть все более, а не менее изобретательными в попытках соблазнить».

До сих пор под словом «секс» понималось только то, чего хочет Уоррен и чего ему не хватает. Стефани перестала быть открытой и восприимчивой и стала только реагировать. В такой пассивной фазе она привыкла отказывать Уоррену. Я советую ей: «Помните, что, постоянно отвечая „нет“, вы сами себя ограничиваете. Именно категорический отказ и ранит Уоррена сильнее всего. Вы почувствуете себя гораздо свободнее, если смените „нет“ на „может быть“, „давай поцелуемся“ или „уговори меня“. Уоррен, как никто другой, способен помочь вам восстановить связь с вашим женским началом, скрытым под образом матери. Вы можете попробовать сделать его союзником и не отталкивать? Предложите ему помочь вам, и посмотрим, что получится».

Стефани настолько поглощена делами, связанными с детьми, что не видит никакой ценности в настойчивости Уоррена. На мой взгляд, Уоррен постоянно напоминает ей, что эротическая близость важна. Рядом с ним она имеет шанс ослабить связь между собой и детьми и часть своей энергии направить обратно на себя и на отношения с мужем. Когда отец обнимает мать и мать принимает его объятия и переводит внимание на него, это меняет баланс сил в семье. Формируются границы, образуются новые области отношений, некоторые из них теперь касаются только взрослых. Время, ресурсы, игра и удовольствия распределяются иначе, и либидо спасено от принудительного выхода на пенсию.

Работая с гомосексуальными парами, я пришла к выводу, что подобная динамика отношений воспроизводится всякий раз, когда только один из родителей, независимо от пола, берет на себя всю нагрузку, связанную с детьми. Так как в однополых парах нет традиционного разделения труда: женщины дома, мужчины на работе, – то их интересно сравнивать с традиционными парами. И я постоянно вижу, как тот, кто занимается детьми, переживает перемены, похожие на те, что случились со Стефани: человек начинает полностью жить в ритме детей, теряет себя, ему сложно выпутаться из бесконечной груды дел (а такие попытки одновременно и раздражают, и отнимают силы).

Роль партнера, сохраняющего большую автономность, – помочь тому, кто занимается детьми, высвободить часть энергии и перенести ее на отношения со вторым членом пары: «Брось пока игрушки, никто тебе медаль не даст; пойди лучше поспи», «Да не нужно сейчас печь пирог, ты и так много всего сегодня сделала», «Давай посидим минут десять, выпьем по бокалу вина, пока няня еще не ушла». Так меняется традиционное распределение обязанностей: оба берут на себя ответственность, и партнеры понимают необходимость личной свободы для каждого из них.

Когда Уоррен спрашивает: «Хочешь?» – и Стефани наконец отвечает: «Уговори меня», их отношения начинают меняться. Жесткий антагонизм прекращается, на его место приходит взаимность. Она просит его помочь ей, и это уже является проявлением сексуальной ассертивности. Уоррен счастлив, что больше не находится в положении просящего, и намерен вернуть себе жену. Теперь у его роли хранителя огня есть новый смысл.

Уоррен и Стефани движутся в правильном направлении, но пока их эротические настроения не вполне гармонируют. Все затейливые ритуалы соблазнения, которые придумывает Уоррен, раз за разом рушатся под грузом домашних дел. Вообще, вся жизнь этой пары вращается вокруг детей, что выглядит почти абсурдно: в выходные – детский баскетбол и дни рождения; дети ложатся спать поздно, минут за тридцать до родителей, и могут спокойно входить в спальню родителей в любой момент. За шесть лет Уоррен и Стефани не провели ни одного выходного вдвоем без детей. Родители давно уже не включают в семейный бюджет никаких расходов лично для себя, а няня, приходящая посидеть с детьми пару часов, воспринимается как роскошь, а не необходимость. Проще говоря, они и не пытаются найти время и пространство, чтобы отдохнуть и восстановиться, хоть по одиночке, хоть вдвоем. Ни один из партнеров больше не сфокусирован на другом, и каждый пытается за счет детей компенсировать то, чего ему недостает.

Я замечаю, что абсолютный фокус на детях – не просто вопрос стиля жизни; иногда это еще и структура эмоциональной стороны отношений. Выходит, что взрослые получают ощущение заботы и внимания от детей. Безусловная любовь и преданность детей наполняют нашу жизнь новым смыслом. Проблемы начинаются, когда мы пытаемся получить от детей то, чего не получаем друг от друга: чувство, что мы особенные, что мы имеем значение, что мы не одиноки. Перенос наших эмоциональных нужд на детей оказывается для них слишком серьезной нагрузкой. Чтобы чувствовать себя в безопасности, детям необходимо осознавать границу собственных возможностей и понимать, чего от них ждут. Для них требуется, чтобы у родителей имелись собственные взрослые любовные отношения, неважно в какой форме. Если мы эмоционально и сексуально удовлетворены (по крайней мере, до известного предела: давайте тут не мечтать о невозможном), мы и детям позволяем проявлять собственную независимость более свободно.

Если Уоррен и Стефани хотят вновь обрести легкость и драйв в отношениях, они должны освободить себя – и эмоционально, и с бытовой точки зрения – от непропорционального внимания к детям. Пары, не имеющие детей, могут заняться сексом в любой момент, а родителям приходится быть более изобретательными. Стоит пробовать регулярные свидания, выходные вдвоем несколько раз в год или хоть полчаса в машине, – важнее всего, что пара находит способ отгородить собственное эротическое пространство. Уоррен и Стефани сопротивляются идее заранее запланированного секса, но я отвечаю: «Планирование – это проза, конечно, но так мы показываем твердость намерений, а стало быть, и ценность ожидаемого события для обоих. Когда вы планируете время для секса, вы прежде всего работаете на восстановление вашей эротической связи. Ведь именно этим вы занимались, когда только встречались. Пусть это будет такая долгая прелюдия: не двадцать минут, а пара дней».