Прибывшие полицейские начали отодвигать толпу, освобождая место для выехавших из машины скорой помощи носилок. Алине, наконец, удалось разглядеть, что происходит. На краю тротуара неподвижно лежал скандалист Мауль, вокруг него с криками и воплями на коленях ползала жена Светлана. Каким-то образом Вере Штайнер удалось прорваться к своей подопечной, которая и в нормальном состоянии с трудом подбирала немецкие слова, чтобы слепить мало-мальски удобоваримую фразу, а сейчас рассчитывать на то, что она сможет членораздельно объясниться с полицейскими и врачами, не приходилось. Так что присутствие Веры оказалось весьма кстати.

Алина сделала несколько снимков на всякий случай – вдруг действительно удастся сделать какой-то материал. Хотя, уже понятно, что это не убийство и даже не автомобильная авария, так что «жареного» не получится.

Толпа начала постепенно таять. Вера покрутила головой и, заметив Алину, поманила ее рукой. Носилки с телом тем временем погрузили в машину, на бордюре сидела Светлана и показывала девушке в полицейской форме какие-то документы. Вскоре отъехали и полицейские, и врачи.

Несколько человек, задействованных в предшествовавших событиях, остались на месте. К окаменевшей Светлане подсела симпатичная светловолосая женщина и с сильным акцентом стала говорить ей по-русски незамысловатые утешительные фразы.

Алина приоткрыла рот, все не решаясь задать вопрос, но Вера опередила ее. Взяв подругу под руку и отведя ее немного в сторону, она тихо сказала:

– Ну вот и решилась проблема сама собой… Эх, жизнь… Какой бы он не был, но все-таки человек…

– Ты хочешь сказать, что он умер? – побледнев от неожиданного поворота событий переспросила Алина.

– Умер! – равнодушно, как будто о раздавленной на дороге крысе, ответила Вера. – Не думай только, что я совсем очерствела, но мне покойного совсем не жаль. Посмотри, как Светлана изводится! Вот она, загадка русской женщины – бьет, значит, любит. И о мертвом – только хорошее. А этот Мауль сам виноват. Жадность фраера сгубила – так, кажется, блатные говорят, а? Точнее не скажешь!

– Почему ты так думаешь?…

– Я не думаю, а знаю. Врачи сразу поставили диагноз – обширный инфаркт. Если бы они приехали полчаса назад, его можно было спасти. Но ты сама слышала, он не хотел вызывать скорую – придется самому платить за вызов, а медицинская страховка возвращает не сразу и не полностью всю сумму. Светлана мне рассказывала, что год назад она уже имела смелость вызвать скорую по собственной инициативе, когда у него начался отек гортани. Скорая приехала, сделали ему укол антигистаминного препарата, отек быстро спал, а «благодарный» супруг устроил ей скандал за самоуправство. А когда пришел счет на оплату их услуг, он заставил его оплачивать свою супругу, которая зарабатывает уборкой в чужих семьях. Плюс за эти деньги она еще с сыном должна как-то прожить, потому что он продукты покупал только для себя. В общем, спасла ему жизнь один раз против его воли – а на этот раз получил то, что хотел.

– Неприятная история… А что же с ней самой теперь будет?

– Скажу жестоко, но честно. Для нее начинается нормальная жизнь – спокойная, без нервотрепки, визу постоянную она по срокам пребывания в Германии уже имеет право получить, пенсию как вдова будет иметь довольно приличную. Так что, думаю, из рядов моих подопечных она уже выбыла.

– Как всего за несколько минут может судьба резко повернуться…

– И заметь – не всегда в худшую сторону, даже если начинается с трагедии… Кстати, мы с тобой, кажется, бежали за Гражиной Вакульской? Пошли, я тебя с ней познакомлю. Она сидит рядом со Светланой.

Вера подсела к Светлане с другой стороны, сказала пару слов Гражине и кивнула в мою сторону. Взяв инициативу по психотерапевтической обработке новообразовавшейся вдовы на себя, Вера дала возможность своей коллеге поговорить с Алиной.

Гражина с сожалением посмотрела на часы и попыталась говорить по-русски:

– Я задержалась почти на сорок минут, а мне дочку забирать из школы! Может, мы перенесем нашу беседу? У меня автобус через три минуты, если я на него не успею, придется ждать еще четверть часа, и дочка будет сидеть в школе одна. Или у вас очень срочно?

Алина сразу сориентировалась:

– А давайте я вас на машине подброшу, куда вам надо, и мы по дороге поговорим? Вы так чудесно говорите по-русски, но если для вас проще по-немецки, то давайте перейдем на немецкий!

– Вообще-то, мне проще всего по-польски!

– Это я уже поняла!

– Но почему-то в советских школах не учили языки друзей по социалистическому концлагерю! – засмеялась Гражина. – Зато мы зубрили язык «старшего брата». Мне вот совершенно неожиданно пригодилось в Германии, приходится иногда практиковаться. Хотя, моих соотечественниц в «женском доме» тоже хватает.

– Смотрю я, у вас «каждой твари по паре»…

– Если в библейском смысле, то – да. А если в смысле современного разговорного значения слова «твари», то это больше о тех, из-за кого женщины сюда приходят…

Вернувшись в «женский дом», Алина быстро собрала Михаэля, который совершенно не хотел покидать веселую детскую компанию.

Усевшись в машину, они направились в указанном Гражиной направлении. После затянувшейся паузы Алина сразу перешла к делу:

– Меня интересует женщина с ребенком, которая прибыла во время вашего позавчерашнего ночного дежурства. Она назвалась именем Ингрид Хольц…