Он вдруг что-то горячо произнёс на французском языке, и я поняла лишь, что это были ругательства.

— Она делала это долго, и не только на стройке. Какие бы гости не приезжали к ним домой, будь то даже женатый мужчина, она играла в свою неприятную игру, кокетничала и иногда даже унижала мастера... Хотя достаточно было одного её поведения на публике. В Лондоне у неё много друзей, так что там все закрывали на это глаза.

— А что же мистер Готье? — спросила я.

Анри неопределённо пожал плечами и ответил:

— Он терпел так долго, как только мог. Говорят, он её любил.

Кто-то из слуг позвал его, и он, извинившись и попросив меня молчать о том, что я узнала, удалился. Несколько минут я обдумывала его слова; я прекрасно помнила, как отзывалась об этой Мэгги миссис Пиншем, так что удивлена не была. С другой стороны, мне стало ясно, отчего супруг был так раздражён. Возможно, он опасался новых унижений, или что я стану флиртовать с каждым на его драгоценной стройке. Я представила ущерб, который Уолш нанесла бывшему супругу своим вызывающим поведением, и поёжилась.

Мерзкая мысль, ничего не скажешь. Я больше не обижалась на Готье.

— Никогда мне не нравился этот выскочка Анри! Похож на ужа, неприятный тип. А вы, если не ошибаюсь, Кейтлин Брам, ангелочек?

Это было оригинальное приветствие, грубоватое, но занятное. Я обернулась на незнакомый мне голос и увидела высокого мужчину. Впрочем, сначала я увидела только пуговицы на кремовой жилетке, а потом, подняв глаза, загорелое, мужественное лицо, причём, весьма красивое. Фигура у него была крепкая, мускулистая.

— Я ещё не успела его узнать, чтобы согласиться с вами или возразить, — честно призналась я. — Простите, но я не знаю вашего имени.

— Ох уж эти формальности! — он тихо засмеялся и подпёр плечом колонну, возле которой я и стояла. — Как много навязывает нам общество.

— Боюсь, что я вас не совсем понимаю.

— Это мне в вас и нравится! Нет, не удивляйтесь, поверьте мне, провинциалку среди местной интеллигенции видно сразу. Вот и я вас заметил пару часов назад, но никак не мог подойти ближе. Вокруг вас всё время крутился этот Готье! Скажите, ангелочек, чего он от вас хотел?

Я пропустила мимо ушей его замечание насчёт провинциалки, хотя обиду затаила немалую. Меня это очень задело, однако, я вдруг ощутила, что этот мужчина, выглядевший чуть младше моего мужа, питал к нему не самые положительные чувства. Это заинтересовало меня и насторожило.

К тому же этот уверенный в себе сэр был просто пропитан откровенностью, я видела её в его взгляде, и от этого взгляда хотелось бежать подальше.

— Что ж, мистеру Готье самое место вокруг меня, — сдержанно произнесла я, глядя ему в глаза, — потому что он мой муж. Я живу с ним в Лейстон-Холл.

— Ах, вот оно что! Мне жаль вас, ангелочек! Предположу, что многое тут решили деньги и его настойчивость, не так ли? Только не обижайтесь, но вряд ли кто-то захотел бы его в мужья по иной причине.

— Мне кажется, это вас совершенно не касается, — ответила я, испугавшись его откровенности.

— Вы всё-таки обижены! Мне очень жаль, простите. Но один из гостей указал мне на вас, он когда-то тоже жил в Глиннете. Он сказал, что вы — смышлёная и оригинальная маленькая леди. И что у вас ангельский голос! Что ж, в последнем я успел убедиться и безмерно этому рад. Вы не споёте нам сегодня?

Мне захотелось убежать и спрятаться, потому что он разглядывал меня слишком откровенно и встал непозволительно близко.

— Боюсь, что сегодня я не в голосе, — сказала я, смутившись.

— Очень жаль, — протянул он лениво. — Но больше всего я жалею о том, что вы мне сказали. Жена Готье! Это почти разбило мне сердце. Как только представится такая возможность, советую вам бежать от него подальше, ангелочек. А я буду готов вас встретить.

Он улыбнулся совершенно бесхитростно, однако, я прекрасно поняла его намёк. Видимо, другие леди, которых он завлекал подобными речами, охотно отвечали ему. Возможно, даже не жалели о последствиях, но чутьё подсказывало мне быть осторожной.