Объективная сторона преступления заключается в принуждении подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, потерпевшего к даче показаний или эксперта, специалиста к даче заключения, а также показаний путем угроз, шантажа или других незаконных действий. При этом из диспозиции данной статьи усматривается, что специальными субъектами принуждения к даче показаний являются следователь и лицо, производящее дознание, а равно другие лица, которые с ведома или молчаливого согласия следователя или дознавателя совершают те же действия.

Если говорить о квалификации по ст. 302 УК, то в связи со сложностью объективной стороны этого преступления его необходимо отграничивать от других преступлений, в частности, когда речь идет о принуждении, выраженном в психическом и физическом насилии, издевательствах или пытках, а равно иных незаконных действиях со стороны виновных лиц. Как справедливо отмечается в литературе, при учете признаков объективной стороны принуждения к даче показаний, данное преступление квалифицируется только по ст. 302 УК РФ без дополнительной ссылки на ст. 286 УК РФ, предусматривающую ответственность за превышение должностных полномочий [412] .

В свою очередь Л. В. Иногамова-Хегай считает, что, например, применение принуждения к переводчику следует квалифицировать как превышение должностных полномочий по ст. 286 УК РФ [413] . Представляется, что в этом случае переводчика необходимо считать участником уголовного судопроизводства наравне с экспертом, специалистом и другими лицами, указанными в диспозиции ч. 1 ст. 302 УК РФ. При этом здесь скорее следует применять правило конкуренции общей и специальной норм (ч. 3 ст. 17 УК РФ): общей будет ст. 286 УК РФ, а специальной – ст. 302 УК РФ.

Заслуживает внимания и квалификация принуждения к даче показаний, когда имеет место предусмотренное ч. 2 ст. 302 УК РФ насилие, посягающее на здоровье потерпевшего. Например, если субъект преступления, принуждающий к даче показаний, применяет насилие, которое влечет умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, то квалификация осуществляется по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 302 и ст. 111 УК РФ.

Для правильной квалификации принуждения к даче показаний имеет существенное значение также установление общего субъекта преступления, который в диспозиции ч. 1 ст. 302 УК РФ законодателем определен как другое лицо, совершившее те же действия с ведома или молчаливого согласия следователя и лица, производящего дознание. Судебно-следственная практика свидетельствует, что чаще всего общими субъектами могут быть оперативные сотрудники уголовного розыска, сотрудники органов внутренних дел, которые осуществляют доставку подозреваемого или обвиняемого в период проведения предварительного расследования или дознания, сотрудники, участвующие в производстве следственных действий, и другие представители власти.

При осуществлении квалификации преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ, следует отграничивать его от другого общественно опасного деяния: подкупа или принуждения к даче показаний или уклонению от дачи показаний, а также к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ). Эти преступления имеют много общих признаков (объекты и способ воздействия – принуждение), а главное отличие между ними, как справедливо отмечают А. С. Горелик и Л. В. Лобанова, заключается в субъекте преступления [414] .

По ст. 302 УК РФ к уголовной ответственности привлекаются следователь или лицо, производящее дознание, либо другое лицо, действовавшее с их ведома или согласия, тогда как по ст. 309 УК РФ общим субъектом преступления является лицо, действовавшее по личной инициативе.

Новым для отечественного уголовного законодательства преступлением против правосудия, которое совершается специальными субъектами, является фальсификация доказательств, предусмотренная ст. 303 УК РФ. Здесь имеют место два самостоятельных состава преступления: в ч. 1 предусмотрена ответственность за фальсификацию доказательств по гражданскому делу, а в ч. 2 – за фальсификацию доказательств по уголовному делу. Непосредственным объектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303, является нормальная деятельность суда при осуществлении гражданского судопроизводства.

Объективная сторона преступления заключается в фальсификации, т. е. искажении, подделке, подмене доказательств по гражданскому делу.

Субъектами преступления, как указано в диспозиции ч. 1 данной статьи, являются лица, участвующие в деле, или их представители. В этом случае можно говорить, что фальсификация доказательств совершается специальным субъектом. Сами же лица, участвующие в деле, наделены дополнительными признаками по отношению к общему субъекту и определены в ст. 34 ГПК РФ. В соответствии с указанной статьей к ним относятся: стороны; третьи лица; прокурор; лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и охраняемых законных интересов других лиц, а также вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, которые предусмотрены ст. 4, 46 и 47 ГПК РФ; заявители и заинтересованные лица по делам особого производства.

Под представителем понимается законный представитель или лицо, уполномоченное надлежаще оформленным документом на ведение дела в суде (ст. 48–54 ГПК РФ). Круг представителей лиц, участвующих в деле, определен в гл. 5 ГПК РФ.

В этой связи следует согласиться с В. В. Демидовым в том, что фальсификация доказательств по гражданскому делу другими лицами, за исключением лиц, участвующих в деле, а также их представителей, не образует преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 УК РФ, а при наличии к тому оснований должна квалифицироваться в зависимости от обстоятельств, например, как служебный подлог (ст. 292 УК РФ) [415] .