– Это становится гораздо интереснее, чем я ожидал. Мой камень очень твердый прямо сейчас.

Эмили, запрыгнув на стол, перевела взгляд на густо покрасневшую девушку. Поерзав, устраиваясь поудобнее, Эмили посмотрела на Гэвина и прыснула со смеху:

– Прибереги свои соблазнения до кабинета доктора, после того как облажался в собственной игре.

Гэвин только пожал плечами:

– Игра продолжится, как только мы отсюда выйдем, я никогда не заявлял о каких-то границах, когда речь идет о девушке, предпочитающей камень кирпичу.

Уставившись на Гэвина выпученными глазами, блондинка без имени прочистила горло:

– Доктор Ричардс будет через минуту. – Она поспешила из затемненного кабинета.

Улыбнувшись, Эмили покачала головой:

– Ты напугал её до смерти.

Гэвин наклонился, поставив локти на колени:

– Я завел её.

– Господи. Ты не мог бы быть чуточку менее самовлюбленным?

Снова пожал плечами:

– Я называю это «самоуверенный».

Эмили закатила глаза:

– А еще ты говорил, что не сталкер, и теперь посмотри на нас.

– Ты лишила меня дара речи, а это случается не так уж часто, – усмехнулся, – я не смог бы наколдовать возвращение, даже если б захотел.

Эмили улыбнулась, и в следующую секунду вошел доктор, нависнув над Эмили своей долговязой тушей.

Стоя с блокнотом в руках, он натянул на нос очки и посмотрел на Эмили, морщинки под глазами сошлись вместе, когда он улыбнулся:

– Рад снова вас видеть, мисс Купер.

– Здравствуйте, доктор Ричардс.

– Вижу, вы делали два теста на беременность, и оба оказались положительными, но вы не уверены, когда была последняя менструация. – Эмили кивнула. Он положил блокнот на стол, вымыл руки и надел перчатки. Взяв маленький белый тюбик, хорошенько его встряхнул. – Немного холодный, – предупредил он, выдавливая капельку прозрачного геля на живот Эмили. Она вздрогнула и поежилась, едва он коснулся её. Доктор взглянул на Гэвина, прижимая что-то, похожее на микроскоп к гелю. – Отец?

Слабо улыбнувшись, Гэвин посмотрел на Эмили. Сердце пропустило удар, когда он увидел, как она заерзала, смутившись. Взяв её за руку, переплел свои пальцы с её и подвинул ближе свое кресло.

– Он может быть отцом. Мы хотели поговорить с вами об этом, – начала Эмили, пристально глядя на Гэвина. Она снова поерзала, это было не только из-за неловкости, но и из-за силы, с которой доктор надавил на низ живота. – Я… На самом деле, я не уверена, кто отец. Я немного поискала в интернете о процедуре амниоцентеза, но прочитала, что есть риск.

Хуш-ш-ш….

Доктор прочистил горло:

– Понимаю. Да, некоторый риск при этой процедуре есть, тем не менее, если все сделать правильно…

Хуш-ш-ш… Хуш-ш-ш-ш…

– Результаты в некоторых случаях могут перевесить риск…

Хуш-ш… Хуш-ш-ш… Хуш-ш-ш…

– Особенно в ситуации, подобной вашей…

Хуш-ш… Хуш-ш… Хуш-ш… Хуш-ш…

– Что это за звук? – спросил Гэвин, его взгляд метался между доктором и черно-белым мерцающим монитором.

– Это сердцебиение вашего… малыша. – Доктор повернул несколько кнопок на устройстве и, указывая на экран, посмотрел на Гэвина. – А вот эта маленькая точка, прямо вот здесь, и есть малыш.

Гэвин сглотнул, сердце стучало об ребра так же быстро, как и то, что чисто гипотетически могло принадлежать его ребенку. Мой ребенок…Чувствовал, как Эмили сжала его руку, когда капельки пота стали собираться над бровями. Глядя на экран, он практически перестал дышать. Он видел крошечную, не рожденную жизнь, что подергивалась в своем маленьком коконе. Дьявол, он такой чертовски маленький, что, Гэвин готов был поклясться, если Эмили чихнет, она повредит его. Господи, последние несколько недель, после их возвращения из Калифорнии, он молился, чтобы этот ребенок был его, но здесь и сейчас ему просто необходимо в это верить. Мысли заполнил образ маленького голубоглазого мальчугана, которого он учит играть в бейсбол на заднем дворе построенного им дома. Образ же маленькой девочки в розовой юбочке, поющей и танцующей для них с Эмили, только усиливал восторг.

Гэвин подвинул свое кресло ближе, выпустил руку Эмили, и зарылся пальцами в её волосы. Глядя в её глаза, снова сглотнул:

– Ты… чувствуешь его шевеления внутри?

Эмили покачала головой, прошептав:

– Нет.

– Слишком рано чувствовать, как он шевелится. Это случается где-то после пятнадцатой недели, – после нескольких надавливаний, переключений кнопок и нескольких «хуш-ш-ш», доктор выключил машину. Потянулся к стене, включая свет. Взял медицинскую карту со стола и минуту изучал её. – Судя по размерам ребенка, вы приблизительно на десятой неделе. Последняя менструация была на последней неделе октября. Предполагаемая дата родов – 21 июля. Мой кабинет не оснащен таким современным оборудованием, я возьму на ресепшн расписание работы трансвагинальной сонографии для вас. Я могу быть немного неточен и ошибаться в дате, но почти уверен, что все правильно. И пришел я к таким выводам задолго до того, как ослеп от блеска в ваших родительских глазах, – он протянул Эмили бумажное полотенце, указывая на её живот. – Вытрите остатки геля и можете воспользоваться туалетом. Когда закончите, встретимся в моем кабинете. Как выйдете, вторая дверь налево. Мы обсудим плюсы и минусы амнио.

Когда доктор вышел, она стерла с живота гель. Единственные слова, которые эхом звучали в голове: «когда была последняя менструация». Последняя неделя октября. Она столько раз была с ним в течение той недели, только это ничего не меняет. Даже несколько дней – это все, что волновало Эмили. Вздохнув, она спрыгнула со стола и рванула в туалет. После этого вышла, тут же встретившись взглядом с Гэвином. Ясно было, что он глубоко в своих мыслях, и черт подери, если это не разрывало её сердце.

– Ты в порядке? – прошептала она, подходя к нему и застегивая уже ставшие тесными джинсы.