Любопытству понадобилось всего несколько минут, чтобы возобладать над скукой и накатывающим страхом замкнутого пространства. Иван, будучи подземным жителем, не понимал, откуда взялась глупая склонность к клаустрофобии, однако поделать ничего не мог — приходилось терпеть. Очистив металлическую поверхность от земли, поняли, что плита сильно вытянута и проходит под всей пещерой, исчезая за ее пределами. Железо выглядело неоднородным — Ване удалось обнаружить несколько сварных швов, один из которых выглядел гораздо грубее и неряшливее прочих. Именно он и пострадал от времени сильнее всего. Достаточно небольшого усилия и…

«Не буду больше уподобляться сующим повсюду свой длинный нос Светланам», — схватил себя за руку Мальгин.

Он вновь забился в самый дальний уголок своей тюрьмы и, прислонившись к осыпающейся стене воронки, принялся терпеливо ожидать подмоги.

Мальчишка не заметил, когда появились друзья, а потому заорал, как умалишенный, почувствовав чью-то руку на своем плече. Света и Костя спустились по веревке и уже пару минут с ужасом наблюдали, как увлеченный, не видящий ничего вокруг Иван разбегался от одного края пещеры, несся к противоположному и, оттолкнувшись двумя ногами, тяжело приземлялся в одну и ту же точку. Затем раздосадовано бил каблуком правого сапога по месту приземления — и немая сцена повторялась.

Первой сжалилась над Мальгиным сердобольная девчонка:

— Ванечка, с тобой все нормально?

В ответ перепуганный Ванечка закричал так, что у всех троих затрещали барабанные перепонки.

Когда звуковая контузия и первый шок прошли, смущенный парень продемонстрировал «спасателям» результаты своего титанического труда — лопнувший по стыку двух металлических плит сварочный шов. Незавершенную работу Мальгина доделывали все вместе. Наконец плита не выдержала нечеловеческого напора и с протестующим скрипом пошла вниз.

Боевая троица оказалась в узеньком и низком квадратном туннеле, незамедлительно названном Живчиком «вентиляционным коробом». Метр в ширину, столько же в высоту и черт знает сколько в длину — туннель тянулся в обе стороны, и понять, где у него начало, а где конец, без разведки не представлялось возможным.

В очередной раз не высказанный вопрос «Куда идем дальше?» повис в воздухе. Взоры «рядового состава» устремились на «командира». Тот быстро глянул на компас и уверенно махнул: «На север». Спорить никто не стал.

Передвигались на четвереньках в обычном порядке: «Впереди вожак нашей стаи, за ним — самка, замыкает строй бета-самец». Ивану совершенно не понравилось, как их обозвал задавака Федотов. Хотя понятие «бета-самец» было незнакомо и малопонятно, но чувствовалось в нем подковыка и скрытая насмешка. Светка за «самку» съездила Федотову ладошкой по скуле, но Ване показалось, что сделала она это как-то не от души, как-то для проформы.

«Прогулка» выдалась долгая, нудная и однообразная. Туннель казался бесконечным, а не привыкшие к подобному роду передвижений конечности затекали, ныли и быстро уставали. Приходилось часто останавливаться и отдыхать — ложиться на прохладную металлическую поверхность короба и несколько минут релаксировать. Одна из релаксаций закончилась для Вани непродолжительным, но очень приятным сном: он находился у себя в палатке, а вокруг кипела станционная «ботаническая» жизнь, суетная, но такая близкая юному сердцу. В неприглядную действительность его вернули слова Светы: «Пойдем, засоня! Костя считает, осталось недолго».

К счастью, всезнайка оказался прав. Вскоре туннель забрал резко вниз, и ползти стало значительно легче. А затем Живчик обнаружил в боковой стенке решетку.

В узкие щелочки смотрели по очереди. Из-за темноты с той стороны решетки практически ничего не было видно, только кусок ничем не примечательного широкого коридора. Светить фонариком Федотов категорически запретил: «Будем считать, что находимся на вражеской территории. В нашем случае лучше перебдеть. Дальше идем очень тихо — не шуметь, не разговаривать, острыми коленями и кривыми руками по коробу не стучать».

Спустя четыре решетки, друзья услышали первые голоса. Их обладателей разглядеть не удавалось, а далекая речь сливалась в сплошное «бу-бу-бу», однако то, что таинственный объект был обитаем, обнадеживало и настораживало одновременно.

«Значит, рядом с нашей станцией есть еще жизнь, кроме Чкалов… Как бы хотелось, чтобы здесь обитали добрые, миролюбивые люди, а не такие завистники и придурки, как надоевшие соседи… Или это всего лишь мародеры, а странное подземелье давно и безнадежно мертво? Но что они могут здесь искать? — Мальгин не любил вопросы без ответов, но сейчас что-то приятно щекотало нервы, и это было воистину противоречивое ощущение. — Вот так живчиками и становятся…» Сбросить пугающее наваждение помогли воспоминания о Ботанической — что может быть лучше спокойствия и тихого домашнего уюта?

Неожиданно ползущая впереди Света остановилась. Как ни пытался Иван высмотреть, что помешало дальнейшему движению группы, темнота скрывала все секреты. Наконец девушка продвинулась на несколько «шагов» вперед и снова замерла. До ушей дозорного донесся еле различимый шелест голосов — Костик со Светой о чем-то переговаривались! Юноша напрягся, пытаясь расслышать хоть слово. Ожидание и тревога — не лучшие союзники в пути… Вскоре ситуация разрешилась — команда вновь отправилась в дорогу, а через пару метров Мальгин увидел причину задержки: они миновали развилку, где туннель разбивался на три рукава, уходящих в разные стороны.