Шпион, не задумываясь, ответил:

— Понятия не имею.

— Эту кличку вам дали, учитывая ваше отчество, или в память об атамане бандитской шайки, действовавшей когда-то в этих краях?

— Не понимаю, о чем идет речь.

— Речь идет о том, — невозмутимо продолжал Нурбанов, — что вы представились Купцу, то есть Шугаеву, как Мефодий. — Полковник подошел к Вареву. — Вы проиграли, Вячеслав Мефодьевич. И надо иметь мужество признать это. Если вы тогда, в лесу под Святовском, сумели скрыться, оставив на память корзинку с еловыми шишками — мы признаем свой промах.

Варев изменился в лице, устало опустился на стул.

— Я Шугаеву представился по отчеству — Мефодьевич, а не Мефодием. Это, видимо, ему от страха послышалось.

Полковник подал ему листок бумаги.

— Вот заключение экспертизы. Отпечатки пальцев, обнаруженные на рации, которую вы спрятали в лесу, идентичны вашим.

Кинув короткий взгляд на документ, Варев сказал:

— Моя фамилия Фирсов. Клички не имею. Да, я радист. Но не больше. Никого не убивал, ничего не взрывал, никакой секретной информации не воровал. Я лишь исполнитель.

— В таком случае вы — Тринадцатый...

Варев вздрогнул.

— Несчастливую цифру вы себе подобрали.

Полковник положил перед ним одну из расшифрованных радиограмм.

— Видите, здесь упоминается Тринадцатый. А центральная фигура — Мефодий. Так кто же вы, Варев, в действительности — Мефодий или Тринадцатый?

— Я же вам сказал, что не имею клички. Меня в это дело втянули три месяца назад. А остальное вам и так известно. К тому же, можно сказать, я анкету заполнил. Читайте. Там изложил все, как на духу.

Полковник спросил агента: знает ли тот Фролова по кличке Космач.

Варев пожал плечами:

— Не слыхивал.

Доставили Фролова. Космач заявил, что с этим человеком он в конце июня проник в квартиру конструктора Ахматова и там вскрыл по его указанию сейф. Потом этот мужчина фотографировал чертежи.

— А вы говорите: секретную информацию не воровали, — произнес Нурбанов, внимательно глядя на шпиона.

Варев молчал.

Допрос Варева ничего нового не дал. Осталось неясным, кем на самом деле был Варев — резидентом или радистом-контролером.

Майор Стеклов решительно заявил, что Варев — резидент этой агентурной сети.

Тоскливый шум ветра на кладбище застревал в низкорослых кустарниках. Старший лейтенант Закиров, находясь недалеко от тайного склепа, чутко прислушивался ко всем шорохам. Он видел, как накренилась плита и над могильным холмиком появилась голова Вильданова, который махнул ему рукой. Закиров подошел к нему.

— Ты давай туда, а я здесь побуду, — зашептал он. — Майор велел.

Закиров спустился вниз, на ощупь по стенке коридора добрался до подземной комнаты.

Кто-то дотронулся до его плеча.

— Вы тут оставайтесь за старшего, — зашептал Галямов, — а я узнаю, что творится в монастыре.

Майор ушел.

В подземелье царили кромешная темнота и тишина. Казалось, в комнате пусто. Разговаривать и курить запрещалось. Закиров посмотрел на свои часы: фосфорический циферблат высвечивал 23-00.

Прошло не менее часа, когда Галямов вернулся и тихо сказал:

— Там все по-прежнему. Ход в подземелье из бывшей опочивальни настоятеля монастыря пока не нашли. Так что надо ждать эту особу здесь.

Закиров был почему-то уверен, что враг появится из какой-нибудь потайной двери в стене. А вот с какой стороны — не знал.

Вдруг ему показалось: кто-то еле слышно шагает. «Проявляют ребятки нетерпение», — подумал он.

Шаги смолкли. Минут пять царила звенящая тишина.

Теперь отчетливо донесся шорох откуда-то снизу, из-под земли. Внутри возвышения, где стояли гробы, что-то заскрипело, словно открывалась дверца допотопного шкафа. Потом будто выдвинулся ящик стола.

Закиров, ступая на носки, приблизился к подозрительному месту и присел на корточки.

Все стихло. Минуту или две все сидели, затаив дыхание.

Неожиданно крышка среднего гроба чуть приподнялась, и оттуда, в образовавшуюся узкую щель, пробился свет электрического фонарика.

«Так вот где замаскирован тайный ход!» — пронеслось в голове у Закирова.

Тем временем крышка гроба и находящийся там скелет начали медленно подниматься; свет разливался по склепу, прогоняя темноту.

Закиров увидел руку, поднимавшую скелет и крышку гроба. Показалась голова.

«Сейчас разглядит засаду, — подумал он. — Нырнет обратно и поминай как звали! Надо немедленно брать».