–  Марина Михайловна!
– горячо закончила я свою исповедь.
– Ну помогите мне стать истребителем! Клянусь, я не подведу вас!

Она помолчала немного.

–  Выслушайте меня и не огорчайтесь. Чувство скорости знакомо каждому летчику, и перед ним трудно устоять. Человек всегда стремится к большему. И это хорошо. Кто ничего не хочет, остановился, тот рано или поздно становится балластом… Помочь я, к сожалению, не могу. Правила приема в военные школы нельзя нарушать. К тому же вы глубоко заблуждаетесь, считая, что добиться больших успехов сможете только в военной авиации. Ведь вы хотите летать не только быстро, но и хорошо?

–  Конечно.

–  А научиться хорошо летать можно и в аэроклубе. Сейчас ваше место в Осоавиахиме.
– Марина Михайловна помолчала, видимо что-то обдумывая, и добавила: - Обстановка в мире очень сложная. Фашисты наглеют с каждым днем. Нам нужно укреплять оборону. Авиации требуется много летных кадров. Вы учитесь на летчика-инструктора. Дело это очень важное. Старайтесь как можно лучше готовить курсантов для военных училищ. Осоавиахиму вы пока нужнее, чем армии. Поверьте мне. [19]

Что я могла возразить? Раскова была абсолютно права. Но мне от этого не стало легче. Я почувствовала, что рушатся все мои мечты, и не смогла скрыть своего разочарования.

–  Ну-ну, выше голову, истребитель! Кто очень хочет чего-нибудь, тот обязательно своего добьется!
– Раскова ласково посмотрела в глаза.
– Желаю успеха, Марина.
– Она крепко пожала мне руку, проводила до прихожей.

На всю жизнь осталась память об этой встрече, осталась любовь к этой необыкновенной, обаятельной женщине с грустными, проницательными глазами.

* * *

Шел 1939 год.

Это был счастливый для меня год. Счастливый потому, что я была молода, потому, что познала небо, потому, что рядом со мной на свете жил такой человек, как Марина Раскова, а значит, можно было надеяться еще раз, пускай нескоро, встретить ее. И я действительно через некоторое время увидела Марину Михайловну.

Было это летом 1940 года. Я шла по улице Горького, когда внезапно поток пешеходов хлынул на мостовую. Люди окружили остановившуюся открытую легковую машину. В машине сидела, смущенно улыбаясь, Раскова.

Я смотрела на нее во все глаза и думала: «Какая она простая, доступная, близкая, как здорово, когда человек, увенчанный славой, остается самим собой!»

Я назубок знала биографию Марины Михайловны. Знала, что она москвичка, что отец ее музыкант, что и она сама с ранних лет проявляла способности к музыке. Знала, что еще в детстве Раскова пережила трагедию: ее отца сбил на улице мотоциклист. Знала, что она училась в консерватории. Позже я прочитала в ее дневнике:

Профессор Страхов – добрейший человек. Музыка стала моим любимым занятием. Я уже хорошо пишу музыкальный диктант, пою сольфеджио, изучаю гармонию, занимаюсь ритмикой. Нужно сказать, что музыка есть неизбежная принадлежность моего сердца. Когда мое сердце сжато неприветливым и официальным отношением ко мне, то и музыка была сведена до минимума… Но когда мое сердце пригрето лаской, то и музыка в нем появлялась все больше и больше и наконец заняла одно из первых мест. Петр Николаевич со мной ласков, ободряет [20] меня, всегда сочувствует мне, часто ласково гладит меня по голове или треплет по плечу, и я ожила.

Окружающие и близкие прочили Марине Михайловне карьеру певицы или пианистки. Могла она также стать биологом, химиком, педагогом… Эти области знаний серьезно интересовали ее. А стала Марина Михайловна Раскова летчицей.

В нашей стране не было в то время такой девушки, которая не просиживала бы ночи напролет над «Записками штурмана» Расковой.

По газетам мы все следили за полетом Гризодубовой, Осипенко, Расковой. Но одно дело - сухая, сжатая газетная информация и совсем другое - рассказ участницы перелета. Кстати, я по сей день прекрасно помню, как это было.

«Сегодня экипаж в составе трех летчиц - Валентины Степановны Гризодубовой, Полины Денисовны Осипенко, Марины Михайловны Расковой - на самолете «Родина» начал беспосадочный перелет Москва - Дальний Восток», - услышали мы по радио утром 24 сентября 1938 года.

Экипажу «Родины» предстояло побить международный женский рекорд дальности беспосадочного полета по прямой. И этот рекорд был побит.

Летчицы выполнили задание партии и правительства. Выполнили, несмотря на тяжелейшие метеорологические условия, которые сопровождали «Родину» на протяжении всего полета.

Вся страна восхищалась отвагой, хладнокровием и высоким летным мастерством, которые проявили в труднейших условиях Гризодубова, Осипенко, Раскова. Они доказали всему миру, на какие подвиги способны советские летчицы, и первые среди женщин были удостоены звания Героя Советского Союза.

Солнечным осенним днем вся Москва двинулась к Комсомольской площади встречать героинь-летчиц, ехавших с Дальнего Востока специальным поездом.

Возбужденная и радостная, я тоже стояла в толпе.